– А сейчас осознаешь?
– Да… – Он нервно рассмеялся. – Никто из родственников не хочет, чтобы я знал, где он похоронен, но я должен побывать на его могиле. Должен ее найти. Думал поехать туда и воткнуть ему в сердце большой старый кинжал или деревянный кол.
Он искоса поглядел на меня:
– Наверно, пока подожду. Когда буду готов, поеду с Шейлой Портер, она хочет меня сопровождать. Короче, это не важно…
Подъехав к границе фермы, он изумленно раскрыл рот. Дом исчез.
– Его снесли? – спросил он.
На месте дома теперь была только почерневшая земля в окружении обугленных дубов.
– Хорошо горело, – произнес он. – Настоящее пекло. Деревья были от дома метрах в двенадцати. Высота того дуба – тридцать пять метров, и он опален почти до самого верха. Как будто сам дьявол уничтожил этот дом. Как будто он протянул руку и утащил его обратно в ад.
Билли сердито расхаживал туда-сюда, пиная ногами сухие листья.
– Черт!
– Что?
– Дьявол меня опередил.
На месте стоял только сарай, где его истязал отчим, и Билли со страхом приблизился. Указал на неподвижно свисающие с балок веревки, которыми связывал его Чалмер.
Ступая по заросшей сорняками земле, Билли с трудом сдерживал слезы.
– Почему никто тут не прибрался? – выкрикнул он. – Здесь до сих пор вещи из моего детства! Моего треклятого детства!
В гараже нашлась канистра, из которой Чалмер поливал кролика. Билли страшно побледнел.
– Достаточно, – сказал я.
– Нет, я должен все вспомнить. Мне было восемь – почти девять, – когда он впервые меня сюда привез.
В углу я обнаружил полузасыпанный рисунок – ярко-красная птичка кардинал на сером фоне.
– Возьми себе как память о первых работах.
– Нет! – крикнул он, отшатываясь. – Ничего отсюда не хочу! Положите обратно. Здесь на всем написано «Не трогать!». Если мы что-нибудь возьмем, то разнесем заразу.
Я осторожно положил рисунок на место.
Билли подошел к кладовке над родником, замедлил шаг и почти перестал дышать. Войдя внутрь, дотронулся до стола и описал, как Чалмер привязывал его здесь и насиловал и как «крестил» кровью выпотрошенной кошки.
– Вижу, как наяву, – сказал он. – Маленький Билли кричит. Чалмер страшно гогочет.
Когда вышли наружу, Билли вздрогнул и указал на что-то в жухлой листве:
– Вон чугунная труба от плиты, которую Чалмер приставил к лицу дэнни, когда закапывал его заживо.
Билли стоял и плакал в голос. Я отошел в сторону, чтобы не смущать. Через какое-то время он успокоился.
– Ты как?
– Сплавленный, если вы об этом. Я Билли.
– Рад это слышать.
– Просто подумал… Может быть, над Чалмером в детстве тоже издевались?.. Пытаюсь понять, что такого он перенес, что объяснило бы его ярость и жестокость по отношению ко мне.