Потом. А пока достаточно просто лежать рядом с ней, крепко обнимать и слегка веселиться, слушая, как сердито сопит Кори.
– Даже не думай ляпнуть что-нибудь, – проговорил Тео прежде, чем она принялась ворчать.
– Ой, да больно ты мне нужен, – Кори, разумеется, промолчать не могла ну никак. – Не очень-то и хотелось. Всегда можно найти кого посговорчивее…
Ну вот разве не поганка? Сама ведь не верит в то, что городит, и смотрит эдак вызывающе – давай, мол, докажи мне наглядно, что я ошибаюсь. И вестись нельзя, и молчать невмоготу. Тео одновременно и злился – да как у неё язык поворачивается! – и забавлялся. До того Кори похожа на капризного ребёнка, готового вытребовать желаемое всеми правдами и неправдами.
– Неправда, ты меня любишь, – хмыкнул он, старательно отгоняя нехорошую мысль – ну а вдруг это он один тут напридумывал всякого?
– Пф, ты мне даже не нравишься.
Враньё. Не нравился бы – не глазели бы на него, как на десять кварт мороженого. Боги, да Тео и чувствовал себя как то мороженое – под этим жгучим взглядом он того гляди безнадежно растает и растечётся неаппетитной лужей. И не улыбались бы ему светло и ласково, как никому другому (да многие и не поверили бы, что ядовито-желчная негодяйка вообще умеет улыбаться). И не было бы того щемящего чувства, какое бывает от осознания, что тебя любят.
А Кори его любит. Это до смешного очевидно, как она сейчас ни пытается показать обратное. Что уж тут поделаешь, его несносный гербарий обожает провоцировать да строить из себя невесть что. Демоница есть демоница. То приласкает до помутнения мозгов, то пребольно грызанёт острыми зубами. Но Тео не против таких качелей. У него любая Кори вызывал нездоровое, неуёмное, восторженное обожание. И ехидная хитрожопая некромантка, и смертельно опасная воительница, и вздорное рогатое чудище…
Ладно, быть может, больше всех он любит саркастичную зануду с буйными кудрями, нежными руками и беззащитно-удивлённым выражением лица. Но тут уж как? Любишь Кори – люби и всю ту ораву, что уютно обжилась в её премилой кудрявой голове. А иначе уже просто никак и ни за что.
– Нет, нет и нет! – Магнус сложил руки на груди, всем видом выражая, что он неприступная крепость, гранит, кремень и вообще в домике. – Даже не просите.
– Ну Мэгси-и-и! – тут же заныли близняшки, повиснув на нём с обеих сторон.
– Ну нам же интересно!
– Ну не будь куриной жопкой!
Магнус вздохнул с самым несчастным видом, явно не в силах противиться двум белобрысым занозам в своей солхельмской заднице.
– Не положено, – отрубил он с напускной суровостью, спешно закапываясь в непроверенные контрольные четвертого курса. – И вообще… ну разве так интересно будет? На арене и узнаете, что да как.