— Смотрю, ты вовсю обустраиваешься, — раздался голос с нотками явной насмешки, и я отмерла.
Кинула взгляд на комнату и увидела ее так, словно вошла впервые: в узенькую клетушку едва вмещались кровать, шкаф, письменный стол и стул, причем последние были завалены ворохом вещей. Я как раз пыталась навести порядок, выпотрошив все из сундука и баулов, чтобы понять, что, куда и каким образом запихивать. И теперь весь мой скарб громоздился огромными неряшливыми кипами. Хену и сесть было некуда.
— Ох, я сейчас!
Кинулась освобождать стол, поставила мешавшую корзинку на кровать, хотела было сгрести тряпье в охапку и запихнуть в шкаф, но меня остановили.
— Не суетись, устроюсь на полу.
Едва успев договорить, гость сел, ухитрившись уместить свои длинные ноги в узком проеме между кроватью и шкафом. Потянулся к корзинке, открыл крышку и достал пузатую бутыль, а потом завернутые в бумагу… бутерброды? Они источали умопомрачительный запах свежей выпечки, маринованных огурчиков, помидоров и засунутых между двух половин булочек котлет.
Позабыв, что недавно поужинала, я протянула руки навстречу свертку.
— Где ты это достал?!
В столовой такое точно не подавали.
Хен только ухмыльнулся — уже с набитым ртом. Он ел быстро, откусывая огромные куски, но при этом очень аккуратно, подбирая губами вытекающий мясной сок. А я умудрилась сразу заляпаться томатом, зашипела, негодуя на собственную неуклюжесть, а потом плюнула на все: отстираю! — и дальше ела спокойно.
Было так вкусно, чуть язык не проглотила. И явно приготовлено только что. Может, Хен ограбил преподавательскую столовую? При взгляде на его хитрую физиономию в это легко было поверить, но мне почему-то казалось, если спрошу, он будет отпираться до последнего.
В бутыли оказался виноградный сок. Правда, тут возникла небольшая накладка: у меня была только одна кружка.
— Можно налить в тарелку, — предложила растерянно.
— И хлебать по-собачьи, — подхватил Хен. — Отличный вариант, мне нравится. Давай сюда, раз я все равно на полу. Можем сделать вид, что я твой Цепной пес. — Он улыбнулся, а у меня вдруг захватило дух от его синих глазищ под белой челкой, от этого взгляда снизу вверх, от брошенного невзначай «я твой цепной пес».
Может, только поэтому брякнула ни с того ни с сего:
— Я о тебе ничего не знаю.
Хен и бровью не повел, только снова растянул губы в улыбке.
— Узнай.
И опять от какого-то странного смущения перехватило дыхание, бросило в жар. Голова шла кругом. То ли оттого, что мы с Хеном наедине, так близко, вокруг тишина, лишь чуть слышно стрекочут какие-то насекомые за окном да теплый ветер шевелит занавески. То ли просто от осознания, что в моей маленькой комнатушке сидит на полу высокий симпатичный парень, опираясь одной рукой о кровать, смотрит чуть насмешливо, а в ухе его поблескивает сережка. И не обычная, а пара моей, то есть и гость — не просто парень, а вообще-то мой муж. И вроде как имеет право тут находиться.