Я подскочила на месте, мгновенно забыв об усталости. Меня переполняли энергия и ощущение безграничного счастья, словно внутри наконец-то сложилась сложная головоломка. Этот тёплый согревающий свет заполнил меня до краёв, но важнее всего – меня наполнила надежда. Такое ослепительное сияние развеет мглу в два счёта, как прибрежный маяк рассеивает ночную мглу, указывая путь заплутавшему кораблю.
– Быстрее! Нужно выдвигаться!
Мы бежали по улицам Айру, маневрируя между недовольными прохожими, которых едва не сбивали с ног. Нужно было добраться до границы мглы как можно скорее, пока свет моего сердца был достаточно силён, чтобы её рассеять. Мы миновали первый уровень, не различая, как картина вокруг снова начала меняться. Второй, третий, четвёртый…
– Что это? – выпалила я, внезапно остановившись.
Моё внимание привлёк хлёсткий высокий звук, разносящийся по всей улице оглушительным свистом. Вычислить его источник было несложно: по левую руку от меня находилась небольшая площадь, где собралась толпа духов, с любопытством обступивших высокую дощатую площадку в дальнем конце. На ней находился зеленокожий дух с длинной тонкой бородкой, облачённый в белое. Сжимая в руках свиток бумаги, он стоял с краю. В середине же площадки возвышалось мускулистое существо с пёсьей головой, держа в руках длинную плеть. Плеть со свистом опускалась на спину женщины, напоминающей рептилию. Она была одета в простые коричневые штаны, украшенные перьями, белую льняную рубаху и кожаный охотничий жилет с такими же перьями на плечах. Хотя и жилет, и рубаха превратились в ошмётки, пропитавшиеся тёмной кровью.
– Что он делает? – испуганно спросила я.
– Её казнят, – ответил дух. – Но зевак здесь и без нас хватает.
– Что значит казнят?! – Я не верила, что Ао может так спокойно об этом говорить. – Это жестоко!
– Это нечасто случается. – Ао был крайне недоволен необходимостью объяснять такие, по его мнению, очевидные вещи, но он понимал, что я так просто не успокоюсь. Для меня подобное было в новинку: даже если жители Коа’Коа и берутся кого-то судить, то самой жестокой мерой наказания может стать изгнание.
– По первородному закону духи должны умирать только своей смертью. Но только если они не посягнули на священное – чужое время.
– Время?
– Помнишь, что ты видела в костре в Круге Старших? – Ао положил руку себе на грудь, и я вспомнила, что в этом самом месте у духа в огне находились песочные часы, в которых текло время его жизни. Такие же были в груди господина Икьяга, правда, песок в них больше не сыпался. – Такие часы есть у каждого из нас. После того как Хранитель нас покинул, есть только один способ выиграть для себя ещё немного времени прежде, чем оно истечёт.