– Прости, – я опустила глаза, – я просто услышала лай и вспомнила… Я так боюсь забыть свой дом, – мой голос предательски задрожал, – и я хочу растопить этот чёртов океан и вернуться! Чтобы всё было как раньше! – Перейдя на хриплый крик, я повернулась к дыре в ограде. – Но эта проклятая мгла! Что, если через неё вообще нельзя пройти?!
– Можно, – донёсся до нас чужой голос, и моё сердце замерло от испуга, – если очень захотеть.
Повернувшись, я увидела, как из темноты показался небольшой силуэт. Он был знаком мне: лицо, увенчанное большими жёлтыми глазами, с полосками узких зрачков, зеленоватая гладкая кожа, ладони с перепончатыми пальцами и охотничий наряд, украшенный перьями вдоль лодыжек и плеч. Это была женщина, которую я спасла сегодня на площади. Следы крови исчезли с её кожи, а на поясе красовался широкий кожаный ремень, на котором висели пара кинжалов, несколько деревянных и костяных амулетов и длинная курительная трубка из тёмного дерева, украшенная двумя зелёными кисточками из нитей и перьев.
– Чего уставились? – спросила женщина. Она сделала несколько шагов и подошла ко мне. – Я не успела представиться. Меня зовут К’еюш.
– Зачем ты пришла? – недоверчиво спросил дух, оттесняя меня за спину.
– Тебе длинную или короткую версию? – устало вздохнула К’еюш, отвязав трубку от пояса и набивая её табаком. – Впрочем, мне всё равно. Скажем так, мне было интересно посмотреть на существо, отличившееся столь удивительной глупостью. А вдобавок оказавшееся тёплой!
– Да как ты… – возмущённо прошипела я. – Я тебе жизнь спасла!
– Наверное, ты ждёшь, что я скажу тебе спасибо, – пожала плечами К’еюш, – хоть я и не просила тебя об этом. И даже если это и было благородно… разве будет кто-то из вас спорить, что спасать меня было невероятно глупо?
– А вот тут я соглашусь, – буркнул Ао, – рисковать всем ради какой-то жалкой убийцы…
– Полегче на поворотах, дух, – одёрнула его женщина, выдыхая дым, – хотя и ты, наверное, не знаешь, кто я.
– С чего бы мне тебя знать? Тебя здесь вообще быть не должно. Если бы не эта девочка, твоя душа бы уже мучительно кружила в Бездне!
Никак не отреагировав на упоминание Бездны, женщина зажала трубку между зубами и принялась расстёгивать пуговицы на рубашке. Обнажив ключицы и грудь, испещрённые многочисленными глубокими шрамами, она наконец добралась до песочных часов, слегка выступающих под неровной кожей.
– Не может быть… – едва не задохнувшись, прошептал Ао, – ты…
Я уставилась на них, переводя вопросительный взгляд от женщины на духа, который застыл в изумлении. Я заметила, что песок в часах К’еюш был красив: несколько тонких, словно нить, потоков песчинок смешивались в один, переливающийся всеми мыслимыми цветами: сияющий розовый сливался с ослепительным золотым, а серебряный – с чёрным, переливаясь радужным перламутром.