– Нет, Генрих, средняя продолжительность жизни в России – 72 года, болезни есть и не все живут в достатке и счастливы. Техника – да, шагнула вперед, но люди остались такими же, есть в них и добро и зло, зависть и щедрость, трусость и храбрость.
Дальше разговоры пошли о том, какая у нас техника, были ли люди на Луне и так далее – стандартный набор, практически то же, что и с Сашей, не буду здесь повторяться.
– А что еще вызвало подозрения? – спросил я Генриха.
– Да много чего. Самостоятельность, бесстрашие – вон как ты с полицией обошелся, я и то растерялся, а ты – нет. Всего сам умеешь добиваться. Опять же гимнастика эта – вон как ты тело в порядок привел. С дедом общий язык нашел и сумел договориться. Ты вообще умеешь с людьми обо всем договариваться, и с простым людом уважительно говоришь, и высоких чинов не боишься – вон Сергею Александровичу прямо в глаза смотрел, а перед ним и генералы глаза опускают, как же – великий князь и московский губернатор: захочет, в порошок сотрет. Я было думал, это от того, что ты в любой момент можешь обратно к себе улететь или гипнозом каким обладаешь – раз, и внушишь всем все, что захочешь, а теперь вижу, что ты обычный человек. И главное – это твои знания, – сейчас на Земле такими никто не обладает.
Поговорив больше часа, мы замерзли, хотя на улице было один-два градуса ниже нуля, а мы были тепло одеты, и пошли в дом.
Согревшись чаем с вареньем и баранками, направились в кабинет. Я плотно прикрыл дверь и увидел удивленный взгляд Генриха.
– Генрих, я просто хочу, чтобы наш разговор остался в тайне и не хочу, чтобы хоть что-то услышала Лиза.
– Так она первая и заподозрила тебя, еще когда ты застеснялся ее и встал с кровати по малой нужде. Саша бы так не сделал, он к ней привык больше, чем к матери. Это она попросила сегодня меня с тобой поговорить, чтобы объясниться. Я уже сказал ей, что она права в своих подозрениях, но беспокоиться нечего.
Я подумал, что правильно говорил Горбатый в исполнении Джигарханяна: «Бабу не обманешь, она сердцем все чувствует», а вслух сказал:
– Конечно, Лиза всегда была рядом с Сашей, по-моему, она ему ближе, чем мать, хотя Саша очень тяжело переживал разрыв с матерью, что и послужило причиной его ухода в себя. Но мне кажется, что мать довольно холодно относится и к Саше, и к тебе с Лизой.
– Да она большая эгоистка, и Павла Ивановича она все время заставляла зарабатывать деньги, к тому же изменяя ему. Я однажды застал ее с уланским поручиком в довольно интимной ситуации, но Павлу ничего не сказал.
– Дед мне тоже что-то намекал, да и про Ивана с Николаем как-то нелестно отзывался, а вот про тебя и Лизу я ничего плохого от него не слышал.