Пока мы шли, Степан рассказал мне историю о советском современном искусстве 1960-х годов, представленном московскими консептуалистами-постмодернистами, которые рассматривались как оппозиция государственному шовинизму и тоталитаризму. Выставка была на Сретенском бульваре — мы тогда были детьми. Затем он рассказал мне о новой иконописи. Михаил Шемякин был одним из таких художников — он эмигрировал во Францию, затем в США. И еще Степан рассказал о ленинградской выставке художников-рабочих в 1964 году, за что директор Эрмитажа был отстранен от занимаемой должности.
По дороге мы остановились у общественного туалета и разошлись в разные двери. Советские женщины — гражданки мочились и испражнялись плечом к плечу. Ни перегородок, ни дверей. Они продолжали безостановочно говорить о купленных товарах и ценах на них. Оказывается, в Гуме продавали колготки. И бюстгалтеры, глубоко вырезанные, с поддержкой, которые назывались «Анжелика». В ЦУМе давали кроссовки и замшевые зимние сапоги. К сожалению, по последним сводкам испражняющихся, расхожие размеры уже были распроданы. Мухи и вонища были невыносимым. Туалетной бумаги не было.
— Вытирайте свои задницы, как хотите! Чёрт знает, что такое! — думала я, покидая отхожее место.
Мы встретились на улице. Степан сказал, что неплохо было бы перекусить. Я согласилась, что надо что-то съесть и как можно скорее.
— Булочная на углу, — сказала я, — у меня есть двадцать копеек.
— Через десять минут, мы будем у Оккультиста. У него обычно полный холодильник жратвы.
Мы двигались в сторону метро «Пушкинская». Повернувшись спиной к ветру, Степан спросил:
— Ты слышала про бульдозерную выставку? В 1974 году лианозовская группа абстракционистов открыла выставку. Она была разрушена водометами и снесена бульдозерами. Эта выставка стала известна как «Бульдозерная». Поняла?
Мы шли на встречу с Оккультистом, которого звали Гриша. Оккультные науки в советской действительности не существовали. Оккультист был одним из тех странных советских подземных существ, с которым я познакомилась через 20 минут после того, как мы покинули Символиста. Ни больше, нименыпе, его интересовали сверхъестественные феномены! Подростки обычно являются большими поклонниками такого рода феноменов.
Тепло и рыбный запах квартиры Символиста, окружавшие нас несколько минут назад, постепенно начали испаряться. Нас обдувал мощный московский ветер со снегом. Смеркалось.