Что ожидает меня там, по ту сторону? Честно говоря, умирать было не так страшно. Моя вторая половина лежала рядом и готова была умереть вместе со мной. Мы вместе с нетерпением отправлялись в наше последнее путешествие. Наша совместная смерть была предначертана. Мы знали, что больше возможности умереть вместе у нас уже не будет. Подсознательно, вместе умереть мы хотели всегда. Сознательно — мы не представляли, как мы могли бы существовать друг без друга. Просыпаясь, каждое утро мы старались нащупать руки друг друга и пожать их, как бы констатируя, что мы всё ещё вместе на этом свете. Мы верили друг другу без особых к тому причин и доказательств.
«Подсознание и есть душа», — пронеслось у меня в голове. Его присутствие невозможно измерить и невозможно определить. Подсознание уже существовало перед нашим рождением, и потом, в раннем детстве. Большинство нас помнит момент, когда возникло сознание. Подсознание продолжается, и будет существовать после того, как сознание исчезнет с умершей плотью. Сознательный процесс постоянно прерывается подсознательным. Божественный пунктир. Сознание — мысль, она же слово. Но некоторые категории невозможно описать словами. Почему?
«Существует что-то ещё, чего мы никогда не узнаем, пока не помрём», — говаривала моя тётка Мак-Маевская.
Искусство рождается в подсознании, в виденье невидимого, в описании неописуемого, в ощущении неощутимого. Я почувствовала, что нахожусь на Земле не в первый раз!
Неожиданно, мое раннее сознание поглотило меня, взяло верх. Я вспомнила, как однажды друг моего отца, молодой журналист Радик Кушниров, студент МГУ, привёл в наш дом иноземку. Они случайно познакомились недалеко от исторического музея, и разговорились. Радик говорил по-английски. По свидительству моего отца, это была любовь с первого взгляда.
Красавица в розовых, на высоих каблуках лаковых туфлях, улыбаясь вошла в нашу московскую квартиру на Руновском переулке, смело и непринуждённо. В то время общаться с иностранцами, да ещё в них влюбляться было в СССР строго запрещено. В возрасте 4-х лет я стала свидетельницей антигосударственной деятельности Радика. Он был без ума от иноземки, за несколько дней, проведённых вместе с ней, готов был отправиться в тюрьму, понести суровое наказание. Говорят, что любовь с первого взгляда обычно мнгно-венная и она же вечная. Радику был всего двадцать один год. Он был бесссмертен и неуязвим. В таком возрасте обычно забирают в армию.
Обеденный стол быстро накрыли белой скатертью, чтобы «не ударить лицом в грязь перед гостями», — сказала мама. Я тут же представила, как мы все вдруг попадали в грязь, гримасничая, сплёвывали глину и песок, готовясь провалиться сквозь землю от стыда и боли, в то время как наши гости от души хохотали над нами, показывая свои красивые белые зубы. Я мысленно возложила всю мою надежду на маму, следя пристально за каждым её шагом, пока она накрывала на стол. Я продолжала шептать без устали: