— Против иномирцев или захватчиков?
— Пока для обывателей это синоним. Уж прости, но от чужаков мы очень мало хорошего видели, зато плохого много.
— Альверон не доставит проблем. Он поможет.
— Чем? Он привел около тысячи разумных, насколько я заметил. Половина из них точно сражаться не может. Ну да ладно, это всё пустое. Так значит ты уверена, что ему надо помочь?
— Я достаточно времени провела с ними. Это народ, которому не повезло. Если ты не поможешь, я, наверное, к матери обращусь.
— Ясно. Не надо никуда обращаться.
Когда вышли в обычную реальность, Альверон терпеливо нас дожидался. Прошло не больше минуты, мужик не успел занервничать.
— Ты же понимаешь, что я не могу пустить в свой мир абы кого?
— Понимаю.
— И понимаешь, что в этом деле мой долг лично тебе большую роль играть не будет?
— Допустим. Откажешь? — прямо спросил он.
— Нет. При условии, что вы принесете ряд клятв. Подчинять я вас не собираюсь, но обезопасить себя, своих людей и мир должен. Если согласен, тогда можно это всё обсудить.
— А у нас есть выбор? — горько усмехнулся он.
Выбор есть всегда. Но не всегда приходится выбирать между чем-то хорошим и хорошим. Чаще между плохим и очень плохим.
***
Последствия принятия этих людей быстро дали о себе знать. Стоило сообщить новость, что приютим беженцев, как со мной сразу же захотели встретиться.
В итоге в комнате переговоров собралось несколько человек. Сергей Викторович, Герман, Иван, Алиса и Аглая.
Изначально встретиться захотели только первые двое, но, подумав, я пригласил и остальных.
— Излагай, — сказал я Сергею.
— Мы правда примем к себе разумных из другого мира?
— Да.
— Это обязательно?
— Это уже факт.
— Тогда плохо. — покачал он головой, — Вся наша пропаганда строится на идеи войны против других миров. Принимать кого-то к себе...
— Это приведет к каким-то проблемам?
— Возможно.
— Тогда нам надо менять нашу пропаганду. Нет цели воевать против всех. Есть цели дружить и сотрудничать со всеми, кто готов к этому. А воюем мы против захватчиков. Кто мне скажет, как люди воспримут эту идею?
— Со скрипом, — ответил Герман не задумываясь.
— Где-то треть воспротивится, — уточнил Иван.
— Да ладно. — взмахнул я руками раздраженно, — Наши люди настолько узколобы, что всех гребут под одну гребенку?
— Наши люди много кого потеряли, — ответил Герман, — Постоянно сражаются, получают ранения. У них хватает причин для ненависти.
— Хорошо, — кивнул я, — Давайте тогда начнем с малого. Кто не согласен с тем, что я принял к нам беженцев?
Никто руку не рискнул поднять, хотя я чувствовал смешанные чувства у людей по этому поводу. В голову пришла мысль, что проблема и правда имеет место быть. Это я путешествовал между мирами, учился в другом веере и в силу этого относился более толерантно к другим. Земляне же... Что они видели? Что некие абстрактные другие нападают на их мир. На этом фоне вполне могло произойти разделение на своих и чужих. Да и идея сплотиться против чужих могла слишком хорошо зайти.