Однако Сэм не стал пить.
— Нет, детка. Теперь уже не за соперника. — Их взгляды встретились. — За Сэма, нового партнера Молли.
Раздался звон хрусталя. Молли сделала большой глоток пенящейся жидкости и почувствовала, как пузырьки шампанского защекотали ей нос. После нескольких глотков она немного расслабилась. Внимание к ней Сэма удивило ее. Впрочем, он всегда старался доставить ей максимум удобств, и Молли собиралась доказать, что достойна его усилий.
А шампанское продолжало делать свое дело, и Молли уже ничего не волновало. Сегодня вечером она будет просто Молли. Она не станет беспокоиться о завтрашнем дне, а будет получать удовольствие!
Сэм заказал ужин. На первое охлажденный суп, а на второе заливное из семги. Оба блюда подали на великолепном тончайшем фарфоре. Молли беспечно ела, наслаждаясь действием шампанского и впервые забыв обо всех своих проблемах.
Вместе с основным блюдом — запеченным филе форели в мадейрском соусе — Сэм заказал другую бутылку шампанского. После еще нескольких бокалов Молли уже беззаботно смеялась над каким-то метким замечанием Сэма.
— Ничего, если я спрошу тебя кое о чем личном? — поинтересовалась она. Улыбнувшись, Сэм провел пальцем по подбородку девушки, и в тот же самый момент Молли ощутила, как по ее спине пробежала дрожь.
— Мы ведь собираемся стать партнерами, не так ли? — спросил Сэм.
— Как… как ты поранил ногу?
Улыбка Сэма померкла, а его глаза приняли какое-то отрешенное выражение.
— Может, мне не стоило спрашивать, — пробормотала Молли, не желая испортить вечер.
— Да нет, все в порядке. Это произошло много лет назад. — Сэм выпрямился на стуле и улыбнулся Молли так, словно ее вопрос ни капельки не волновал его. Однако его глаза утратили привычный блеск, а в голосе появились странные нотки. — Мне исполнилось семнадцать, когда началась война. Я был юн и наивен и собирался перевернуть весь мир. Я считал, что война — нечто великое и участие в ней приносит мужчинам славу и почет. Я сказал отцу, что хочу воевать на стороне северян. Он запретил мне. Тогда, пожалуй, возникло наше единственное разногласие за всю жизнь. Он сказал, что Калифорния находится слишком далеко от Юга и что у нас, жителей Запада, есть свои заботы. Но я верил в благое дело. Я считал, что людей нельзя превращать в рабов. Я верил в отмену рабства и в то, что война все изменит к лучшему. Но…
— Продолжай, — тихо произнесла Молли, когда Сэм замолчал.
— Но ни почестей, ни славы война не давала. Только смерть, кровь и разрушения. Я находился в Южной Каролине, и двое из моих друзей попали на мосту под артиллерийский обстрел. Я отправился к ним на помощь. Одного вытащил, другого нет. И едва не погиб сам.