— Ты хочешь сказать, что Гресс пытается уничтожить обсерваторию? — Спросил Ван Кессел.
— Да это его вторая попытка.
Ван Кессел все никак не мог ничего понять:
— Какие недостойные? Какие, к черту, инопланетяне? Зачем, жертвуя жизнью, уничтожать антенны?
— Давайте все вопросы оставим на потом. Сначала разберемся так ли это на самом деле. С ним связывались?
— Не отвечает. Возможна какая-то неисправность.
— Дай я попробую.
Она села за пульт директора запуска и включила связь:
— Пит Гресс, это Эллен Трой из Комитета Космического Контроля. Ты думаешь, что вот-вот умрешь. Я знаю почему. Но ты не умрешь и не выполнишь свою миссию.
Из динамиков не доносилось ничего, кроме шипения эфира.
— Доктор Гресс, ты считаешь, что твоя орбита совпадает с орбитой Лейланда или достаточно близка к ней. Но это не так, я добавила маневровыми двигателями тебе лишней скорости и ты не сможешь вносить коррективы в курс без нашего сотрудничества. Ты не попадешь в антенны.
На несколько секунд в динамиках воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками космоса. Затем раздался печальный, сухой голос:
— Ты блефуешь.
Спарта поймала взгляд Ван Кесселя. Его лицо осунулось.
— Мистер Ван Кессел, — тихо сказала она, — просто чтобы ты знал, с чем мы столкнулись: по словам моего коллеги, мистера Редфилда, Пит Гресс — представитель фанатичной секты, которая считает, что наша Солнечная система была захвачена инопланетянами в далеком прошлом и вот-вот будет захвачена снова. Дело в том, что Гресс и его друзья действительно с нетерпением ждут вторжения. Но они стремятся сохранить все это в глубокой, тайне от остальных обитаемых миров. Они настолько фанатичны, что некоторые из них, такие как Гресс, готовы убить себя и многих других людей, только чтобы держать всех нас, все эти немытые массы, в неведении.
Глаза Ван Кесселя выпучились на его раскрасневшемся лице:
— Это самое безумное, что я когда-либо слышал.
— Не могу не согласиться, — горячо сказала Спарта. — Но это не первый случай, когда банда маньяков жертвует собой и множеством невинных свидетелей своей веры, и я сомневаюсь, что это будет последний.
Она снова повернулась к микрофону:
— Нет, Гресс, не блефую, я сообразила о твоих намерениях примерно за две минуты до твоего старта, благодаря информации, принесенной Блейком и приняла меры. Ты не попадешь в Луну, сработали твои маневровые двигатели. Ты сможешь плыть в космосе вечно.
Из динамиков послышался голос Гресса:
— А я говорю, что ты блефуешь.
Блейк наклонился к Спарте и дотронулся до микрофона:
— Можно мне поговорить?