Вернувшись в свои покои во дворце, я долго пытался заснуть, но события последних суток все еще стояли перед глазами. И, когда я наконец прикорнул, меня разбудил Петя Сидоров.
– Алексей, вставай!
– Сколько времени, Петь?
– Восемь часов, как ты и просил.
Воистину, подумал я, покой нам только снится…
9. А вас, Штирлиц, я попрошу остаться
На следующий день из Чернигова пришли две сотни, включая команду артиллеристов, и мы вместе с Ионой отправились в Чернигов, прихватив с собой отца Иринея. Батюшка потребовал возвращения в родной приход, и ему это было разрешено с условием, что он неделю проведет в постели. На время его лечения по моей просьбе собирались прислать в шуманский храм священника из одного черниговского собора. То же было сделано и для Пятницкого храма в Любече, ведь обоим тамошним батюшкам точно так же предстоял курс лечения.
Кроме батюшки и наших ребят, в двух закрытых каретах, найденных в каретном сарае любечского детинца, ехали католические епископ с монахом и отец Гедеон с хорунжим, командовавшим любечским отрядом. Пленники были связаны, и, кроме того, с каждым находилось по два стражника. Но, как оказалось, ни поляки, ни Гедеон и не собирались ничего предпринимать – зачем? Епископа все равно выкупят, хорунжего, наверное, тоже. А Гедеон надеялся, что ему позволят уйти в монастырь.
Заночевали мы в Шуманах. Отец Ириней, невзирая на протесты нашего фельдшера, отслужил благодарственный молебен у себя в храме, и нас разместили по деревенским домам. Мне довелось заночевать у батюшки – ни он сам, ни его матушка не хотели и слышать о том, что их спаситель пойдет к кому-нибудь еще. Впрочем, матушка Евфросиния, ко всему прочему, получила шанс утолить свое любопытство. Пришлось ей рассказывать про Русскую Америку, про наш вояж, про Измайлово, Николаев и Александров… А потом – про надвигающиеся холод и голод, и про то, что запасы имеются в Чернигове, но что сеять яровую пшеницу лучше не надо, а вот грибы и рыбу солить не помешает. Батюшка кивнул:
– Позабочусь я об этом, княже.
А на следующее утро, когда я подошел под благословение, отец Ириней неожиданно спросил:
– Княже, если меня благословят, можно и нам с матушкой посмотреть хоть одним глазком на Русскую Америку?
– Конечно, отец Ириней! Вот только дорога туда будет долгой и утомительной.
– Ничего, я еще молод, и, с Господней помощью, справлюсь!
– Вот только… Придется вам, наверное, там остаться… Ведь я не ведаю, когда нам вновь предстоит путь на Русь.
Тот задумался и посмотрел на матушку, и та твердо сказала:
– Справимся, если ты позволишь.