– Княже, хозяин приехал, хочет тебя видеть! – повторила Анфиса, миловидная девка, приставленная боярином Хорошевым ко мне перед его отъездом. И сам Богдан, и Анфиса не раз давали мне понять, что Анфиса готова выполнить любые мои желания; я обращался с ней ласково, но старательно не замечал ни страстных взглядов, ни случайных прикосновений высокой грудью, ни визитов в ночную пору, обычно якобы лишь для того, чтобы спросить, все ли у меня в порядке и не нужно ли чего. Thanks, как говорится – будет говориться – у нас в Америке, but no, thanks. Спасибо, не надо.
А вот сейчас, похоже, сбылась мечта идиота. Моя, то есть.
Мне стало больно от мысли, что, даже если и правда мой сын только что родился, то увижу я его не раньше, чем через год. Это если вообще увижу. Ведь это я сумел уговорить наше руководство отправить два корабля в годуновскую Россию, чтобы попробовать спасти ее от надвигающегося голода. Во время нашей полугодичной одиссеи, мы успели побывать и на Черепашьих островах, именуемых в нашей истории Галапагосскими, и у берегов Перу, куда нас попросту не пустили, и в Чили, и в Аргентине, и в Бразилии… Танкер «Владимир Колечицкий» и полсотни наших ребят остались на острове Святой Елены, где и основали первое наше заморское поселение, Константиновку, а трамп «Победа», с заходами в Африку и Испанию, дошёл до Балтики. Там мы успели повоевать со шведами, а затем подружиться с их адмиралом Столармом и сделать его новым регентом при принце Иоанне, пока из России не прибудет принц Густав. Между делом, мы основали колонии на островах Гогланд и Котлин, а затем вошли в Невское устье, где и познакомились с Богданом Хорошевым, государевым наместником в тех краях. И приняли его предложение поехать с ним в Москву, где он пообещал похлопотать о том, чтобы нас принял царь Борис.