И начались привычные мне уже будни дальнего океанского похода. На пятый день мы зашли на Кокосовый остров для высадки строительного отряда и персонала для тамошней базы. Выгрузка продолжалась часа полтора, и я отпросился искупаться – песок был белым, вода тёплой, кораллы, разноцветные рыбки… Я надел маску, ласты, и практически сразу же наткнулся на акулу-молот, которая, впрочем, мною не заинтересовалась, но я сам поспешил ретироваться и больно поранил ногу о кораллы при выходе на пляж. Рената – именно она вновь была нашим главврачом – начала было меня ругать, потом махнула рукой со словами:
– Всё лучше, чем по бабам ходить.
В порт Кальяо мы пришли девятнадцатого декабря с утра. Теперь вице-королём здесь был наш старый друг Гаспар де Суньига Асеведо де Веласко, пятый граф Монтерейский, которого мы знали по Мексике, и я решил, что негоже не воспользоваться шансом наладить отношения. И, должен сказать, не прогадал – на этот раз нас – меня, Ваню, и Сашу Сикоева – встретили почётным караулом и отвезли в Лиму, в вице-королевский дворец, находившийся на огромной площади Пласа де Армас, "площадь оружия". Нас уже ждал банкет – "обед, плавно переходящий в ужин", который начался с вручения подарков вице-королю – наручных часов, бобровой шапки и шубы, и соболиной шубы и серебряного ожерелья с яшмой для вице-королевы, доньи Инес. Пришлось заночевать во дворце и уйти лишь на следующий день; впрочем, за это время наши ребята пополнили запасы пресной воды и еды, а также получили несколько видов картофеля, растущего лишь в Перу, и кое-какие другие семена. И, наконец, нам подарили небольшое стадо лам, которое мы договорились забрать на обратном пути; а вот очередную коллекцию индейского золота мы забрали сразу.
Вечером двадцать четвёртого декабря, в канун католического Рождества, мы пришвартовались у пирса Консепсьон, где нашу делегацию в том же составе почётный караул отконвоировал на ночную службу, а затем на сам праздник во дворце капитан-генерала. Им был не наш старый знакомый Киньонес, а Алонсо Гарсия Рамон, зато военным министром всё ещё был Гонсало де Вальдивия, дядя Ваниной жены Марии. Так что встретили нас достаточно дружелюбно, но задержаться не предложили, и утром двадцать пятого мы отправились обратно на "Победу" – отсыпаться. Как бы то ни было, наша короткая остановка пошла на пользу – за вечер и утро "Колечицкий" сумел дозаправить и "Мивок", и "Победу".
Утром двадцать девятого декабря мы почувствовали близость Антарктики – сильный юго-западный ветер, пятиметровые волны, ледяной дождь, перемежающийся со снегом… И опять немалая часть пассажиров заболела морской болезнью, хотя меня это, как ни странно, затронуло меньше, чем в прошлый раз. И во второй половине дня тридцать первого декабря мы подошли к архипелагу Кремера, известного в нашей истории как Фольклендские острова, и высадились на острове Ольги, названном в честь святой покровительницы матушки Ольги. Надо было прийти в себя, ещё раз пополнить запасы пресной воды, а заодно и отпраздновать Новый Год. Представьте себе – земля под ногами, звёзды над головой, ни качки, ни волнения… да и температура поднялась до пятнадцати градусов. Лепота! Против были разве что галдящие пингвины, не слишком довольные нашим соседством.