Ж. : Не уверен, что газета захочет поддержать вас в этом. На каком законном основании? Сделать так – значит признать наше производство хотя бы де–факто. А уж потом вам просто не дадут его закрыть – такие массовые волнения начнутся, что твои Карабах и Молдавия!
З. : Но вот вы говорили тут о гражданской морали. Не говорит ли она вам, что всегда есть в государстве люди, которым надо бы еще жить и жить для блага сограждан и всего мира, но судьба такова, что они уходят. И вот представьте, что мы можем такого человека вернуть в наши ряды: как прекрасно было бы, не правда ли?
Ж. : Безусловно. Я полагаю, что ваши и мои представления о том, кого надо и кого не надо возвращать, в основном совпадают. Но представьте, что дело ушло из ваших рук, его перехватили какие–то другие люди, с иными взглядами…
З .: Зачем мне представлять это? Дело в моих руках.
Ж. : Но вот кооператив вам пришлось ведь создать!
З. : Это был единственный способ начать восстановление. Прекрасно, что возникла такая возможность. Собственно, создал его не я, вернее – не я один, но возник он, безусловно, для реализации моих идей.
Ж. : Значит, уже не вы один решаете, но кооператив?
З. : Могу предложить такую аналогию. Предположим, вы написали книгу. И для издания и распространения ее создали кооператив. Во главе его стоят деловые люди. Они будут решать вопросы: где печатать, где взять бумагу, какую именно, как, где и почем продавать, и так далее. Но какой будет книга – решать не им, а только вам. Если вы уверены в себе как в авторе, никто не сможет диктовать вам, что писать и чего не писать. Тут автор хозяин.
Ж. : Кооператив, если возникнут разногласия, может обратиться к другим авторам.
З. : Конечно. Но… предположим, что в обществе существует большой и устойчивый спрос на книги на определенном языке, но существует только один человек, умеющий писать на этом языке книги: вы. Кооператив может делать что угодно, но эту потребность, этот спрос он может удовлетворить только при вашем участии. В данном случае вы – монополист.
Ж. : Ну, овладение языком – лишь вопрос времени.
З. : Разумеется. Но вот вы, владеющий русским языком, почему–то до сих пор не написали ни «Войну и мир», ни «Архипелаг»…
Ж. : Одного языка тут мало.
З. : Вот именно. Мало знать слова и правила их сочетания и изменения – нужно еще какое–то свойство, способность, дар, талант, то, что позволяет вам сочетать известные слова каким–то иным образом. Или цвета, линии, звуки…
Ж. : Но это уже целиком из сферы искусства. А у вас – наука и техника.
З .: Хирургия – тоже наука и тоже техника. Тем не менее есть великие хирурги, есть хорошие и есть никуда не годные. Значит, что–то зависит и от чего–то сугубо индивидуального? Вот и у меня то же самое. И здесь есть секреты, которых, пожалуй, и не передашь словами, и есть вещи, которые передаются от учителя ученику как–то подсознательно, телепатически, если угодно – в случае, если ученик способен воспринять это. Теперь вы понимаете, почему я не боюсь, что секрет украдут, отнимут или еще что–нибудь в этом роде. Секрета нет. Конструкция аппаратуры? Пожалуйста! Как и во всех тонких процессах, тут главное – технология. А она – здесь, в голове. Украдете голову? Но ею управляет воля. Моя. Как и во многих других случаях, все решается тем: дал Бог таланта или воздержался.