Лаврентий Павлович, имея в своем распоряжении архивы госбезопасности, запросто мог обнародовать любые документы и выставить товарищей по президиуму ЦК преступниками, а себя — разоблачителем их преступлений. Он-то знал, кто в чем участвовал. А виноваты были все. Одни подписывали уже готовые списки, другие сами требовали кого-то арестовать. Берия всех держал в руках. Начальник Центрального архивного управления МВД генерал Василий Дмитриевич Стыров уже велел своим работникам собрать все материалы, в которых упоминается Маленков.
А Лаврентий Павлович и считал, что его должны бояться. На совещании однажды искренне заметил:
— Нет людей, работающих за совесть, все работают за страх.
Его арестовали и отдали под суд, который вынесет смертный приговор. А по стране пошла гулять частушка:
Берия, Берия
Вышел из доверия,
И товарищ Маленков
Надавал ему пинков.
Маленков согласился убрать Берию, потому что сам его боялся. Не понял, что тем самым лишает себя опоры. Уничтожение Берии поставило крест на карьере Маленкова. Едва Лаврентий Павлович исчез, соратники быстренько съели Георгия Максимилиановича. В одиночку он не мог выстоять против куда более энергичного Хрущева. Чисто аппаратный работник, он чувствовал себя уверенно лишь в собственном кабинете среди таких же чиновников, как он сам. Маленкову не хватало ни характера, ни жизненного опыта для самостоятельных и решительных действий.
В марте пятьдесят третьего года Хрущев был избран секретарем ЦК — всего лишь одним из четырех. После мастерски проведенного им ареста Берии Никита Сергеевич захотел повышения. Он завел речь о том, что на заседаниях президиума ЦК должен председательствовать секретарь ЦК, а не глава правительства Маленков:
— У нас коллективное руководство, значит, каждый должен делать свое дело, Маленков — руководить правительством, а не партией.
Товарищи по партийному руководству, ощущая очевидное первенство Хрущева, спешили удовлетворить его амбиции. Через два месяца после ареста Берии, во время сентябрьского пленума, в перерыве в комнате отдыха, где собирались члены президиума, Маленков вдруг сказал:
— Я предлагаю избрать на этом пленуме Хрущева первым секретарем Центрального комитета.
Каганович вспоминал, что страшно удивился. Обычно такие серьезные вопросы заранее обговаривались. Спросил у Маленкова, почему тот никому ничего не сказал. Маленков объяснил, что перед самым пленумом к нему подошел министр обороны Булганин и предложил избрать Хрущева:
— Иначе я сам внесу это предложение.
И точно — Булганин первым поддержал Маленкова: