С внешней стороны ближней дачи все оставалось по-прежнему. Колючая проволока, высокий двойной забор, между стенами забора деревянный настил, на котором дежурили часовые — в специальной мягкой обуви, чтобы не шуметь. Мышь не могла проскочить мимо них.
На внешнем обводе дачи установили фотореле, которые срабатывали при любом движении. В основном реагировали на зайцев. Люди к сталинской даче не приближались. По внутренней территории ходили патрули — настороженные офицеры управления охраны Министерства госбезопасности со служебными собаками, срывавшимися с цепи.
Зато внутри дома все переменилось.
Вождь неподвижно лежал на диване в большой столовой, куда его перенесли охранники. Диван отодвинули от стены, чтобы врачам было удобнее осматривать пациента. Дом наполнился людьми, которых здесь прежде никогда не видели.
Уже без всякого стеснения вошел Маленков, который теперь и не замечал скрипа своих ботинок. За ним, уверенно ступая, следовали ухмыляющийся Берия, настороженный Хрущев, поникший Ворошилов, озабоченный Булганин… От прежнего страха не осталось и следа. Члены президиума ЦК что-то громко и горячо обсуждали.
Перепуганные врачи следили за ними, не зная, чего им ожидать, если пациент не выживет. У дивана поставили ширму, притащили столы, на которых разложили лекарства и необходимый инструментарий. Внесли громоздкое медицинское оборудование, которое спешно развертывали и налаживали.
Булганин в маршальской форме настороженно спросил:
— Профессор Мясников, отчего это у него рвота кровью?
Александр Леонидович Мясников, известнейший в стране кардиолог, осторожно ответил:
— Возможно, это результат мелких кровоизлияний в стенке желудка сосудистого характера в связи с гипертонией и мозговым инсультом.
— Возможно? — с нескрываемой иронией повторил маршал Булганин. — А может быть, у него рак желудка? Смотрите, а то у вас все сосудистое да сосудистое, а главное-то и пропустите.
— Вы мне точный диагноз дайте, — шипел Лаврентий Павлович Берия. — А то одни говорят: инфаркт, другие — инсульт! Ошибетесь, поедете туда, куда Макар телят не гонял. — И предупредил в своей пугающей манере: — У нас в тюрьме места всем хватит!
Занятый другими делами Маленков остановил его:
— Не трать время, пусть медики спокойно работают. Они сами разберутся, что делать. Пойдем — надо кое-что важное обсудить.
Члены президиума ЦК отошли. Булганин вполголоса заметил:
— Вроде у него была черная тетрадь, куда он что-то записывал. Но она исчезла. А там могло быть завещание.
Берия ухмыльнулся:
— Завещание, Николай, ищешь? Сомневаюсь, чтобы оно существовало. Он же намеревался жить вечно.