— Не, тут надо сбочку лезть, флангом рвать к ратуше, — сказал Борзов, доставая из кармана телогрейки белую пачку трофейных сигарет.
Горбатов молча выудил сигарету. И гвардии капитан Хайкин, улыбнувшись смущенно, взял у Борзова сигарету.
— Ты ж не куряка, — усмехнулся Горбатов.
— С таким главнокомандующим и пить начнешь…
— Ла-адно, обидчив больно стал, — сказал Горбатов, и оба улыбнулись, хотя сейчас же постарались сделать лица серьезными…
Хайкин покашлял, отбросил сигарету.
— Пакость немецкая…
— Интеллигентик, — сказал Горбатов.
— Любезный мой товарищ от станка… Интеллигенция, к твоему сведению, пшенную кашу из солдатской кухни зарабатывает честно, — сказал Хайкин, достал из кармана телогрейки карамельку и бросил в красногубый рот. — Рокоссовский — тоже интеллигент, товарищ начальник, командарм наш — типичный интеллигент… И вообще, Венер Кузьмич, без интеллигенции жизнь стала бы такой тошной, скучной… Нет, ты начальник, еще от своего станка не далеко ушел…
— Ох, вредный у тебя характер, Семен.
— Я не сказал бы…
— Не сказал бы! Ты лучше скажи, интеллигент, как нам к ратуше этой собачьей живыми доскакать. А то теории мне тут…
— Сбочку способней, — сказал Борзов. — Через проулок, я видел, ресторан, что ли…
— Ну? — сказал Горбатов.
— Могу сходить, гляну.
— В душу Гитлера… — Горбатов сплюнул, двинул шапку на брови. — Идем, Семен. Бери своих едоков, связь тяни.
— Идем. — Командир батареи тоже нахлобучил шапку поглубже, глянул на своих управленцев. — Зинченко, потянешь связь. Все — со мной.
— Слушаюсь, товарищ гвардии капитан! — Поднялся с асфальта высокий ефрейтор, забросил на плечи лямки катушки трофейного кабеля.
Горбатов подошел к концу арки, где висела на одной чугунной петле половина решетчатых ворот, за ним тронулись остальные. И в прерывистом гуле огня из автоматов, пулеметных очередей, разрывов снарядов послышался басовитый, с визгливыми перебоями шум танковых моторов… То, что это «королевские тигры», все поняли сразу…
От ратуши выкатывались на площадь четыре танка…
— Огня, Семен! — повернул голову к командиру батареи Горбатов. — Раздавят гады…
Гвардии капитан Хайкин кинулся к трубке телефона, что уже протягивал ему ефрейтор Зинченко.
— Савин!.. Давай Савина, быстро!.. — закричал он в трубку. — Савин!.. Вперед к баррикаде! «Тигры» идут! Понял? Выдвинешься — оставишь у орудий по три номера, остальные в укрытие! Выполняй!
Сунув трубку телефона в руку связиста, командир батареи оглянулся.
— Венер!.. — закричал он. — Назад!..
Но Горбатов уже шел позади невысокой баррикады, и солдаты второй роты бросали окурки, смотрели на командира…