Оберфюрер Вальдман, как понял в эти минуты Коробов, был наверняка важной персоной для генерала, а вот пожилой офицер в черном мундире, надо было полагать, вероятней всего из дивизионной контрразведки, на генерала он поглядывал с виноватой улыбочкой…
— Садитесь, Коробов, — сказал оберфюрер. — Ну, вот, по вашему лицу видно, что вы удивлены — я запомнил вашу фамилию. А? Все русские считают господ фрицев круглыми идиотами… И вы — тоже. А, Коробов?
Сказано это было весело, напористо, и сам оберфюрер СС посмеивался, резко подвинул кожаное кресло поближе к креслу, в котором уже сидел Коробов, распахнул плащ, но почему-то не снял.
«Сейчас закинет ногу на ногу…» — подумал Коробов, но оберфюрер протянул длинные ноги в чуть пыльных высоких сапогах, и у Коробова — от того, что не угадал движения этого Вальдмана, заныло где-то в сердце…
Он смотрел в лицо Вальдмана — совсем еще молодое, свежебритое, немного, пожалуй, полноватое, но и это «шло» ко всему облику оберфюрера…
— Ну-с… Владеет немецким. Удар ножа по шее христианина — отнюдь не простая штука, но господин Коробов… И на немецкого генерала он смотрел с усмешкой, а?.. Сигарету не докурил… Вы сказали господину Коробову, что я хотел посмотреть на него, генерал?
— Виноват, — устало улыбнулся генерал.
— Вас переучили, Коробов, — сказал Вальдман.
— Я всегда старался быть не последним, господин оберфюрер.
— Не последним — где?
— В средней школе имени Маяковского, город Ереван, господин оберфюрер. И в семьсот сорок третьем взводе Тбилисского артиллерийского училища — тоже…
— Биографию вы, надеюсь, не откажетесь написать, и поподробнее, господин первый ученик. А сейчас мне нужны только короткие ответы. Только короткие.
— Слушаюсь, господин оберфюрер.
— Не сошлись характерами с Советской властью?
— К власти никаких претензий.
— Уголовно наказуемые деяния?
— Представлен к ордену Красной Звезды девять дней назад.
Вальдман засмеялся.
— Поздравляю… Беру свои слова о том, что вас переучили, назад. Вас отлично выучили. Кто?
— Короткого ответа, к сожалению, дать не могу, господин оберфюрер.
— Ну, не скромничайте, Коробов. Итак?
— Моя мать — внучка генерал-губернатора Одессы графа Толмачева.
Вальдман чуть нахмурился… Закинул ногу на ногу…
И тут Коробов не удержал улыбки…
— У меня еще пять свободных минут, Коробов. Только пять. Вы понимаете?
— Да, господин оберфюрер, — спокойно сказал Коробов.
— Вы считаете себя… гм, да, очевидно… Граф Толмачев, а?
— Так точно, господин оберфюрер.
— Допускаю. Быть графом — это уже кое-что, а, Коробов? То, что вы смелый молодой человек, доказательств не требует. Но я вижу, что вы способны и поиграть со смертью, а, граф?