Однажды она пришла мрачная и сказала, что Вера называет ее ханжой.
— Как вы считаете, можно целоваться с парнем в первый же вечер знакомства?
— Целуются — ответила я. — Вероятно, и некоторые твои подруги. Только не понимают, как себя обкрадывают.
— Но не может быть, чтобы они были дуры, а я одна умная?
— Разве ты единственная, кто не целуется с малознакомыми мальчиками?
Она пожала плечами.
— Не знаю. Иногда я думаю, а есть ли сегодня любовь? В атомный век? С кем ни поговорю, все хихикают, советуют жить легче, проще, а то ведь женщина быстро старится, надо успеть все испытать. Конечно, это не взрослые так говорят, они по старинке поют про Любовь…
— Это любовь — старинка? — я усмехнулась.
И я рассказала ей о Зирке, девушке, с которой познакомилась летом в доме отдыха. Зирка всех удивляла. Своей молчаливостью. И тем, что ни разу не пошла ни на танцы, ни в кино. Вместо этого она каждый день бегала в город, на междугородный переговорный пункт. И часто возвращалась ночью, шла пять километров лесом…
Потом мы узнали, что человек, которого она любила, работает на Севере. Она не могла поехать к нему, пока не закончит университет. А ему оставалось еще год работать по договору…
У студентки достатки негустые: ради трехминутных разговоров по телефону Зирка отказывалась от всех развлечений, экономила каждую копейку.
Однажды соседка по комнате сказала ей:
— Молодец ты все-таки! Ты умеешь любить всерьез.
Зирка запротестовала.
— Да нет, просто я — не трусиха. Я с юности решила — или полюблю, или одна буду жить. А некоторые девушка ужасно боятся остаться «старыми девами», вот и соглашаются на первого встречного, кто только поманит. Вдруг потом случай выйти замуж уже не подвернется…
Ее решили подразнить.
— А не боишься, что его там, на Севере, кто-нибудь отобьет? Ты же с ним только переписываешься да по телефону говоришь, год не виделась…
— Мы верим друг другу, — сказала Зирка, но такая сила была в ее голосе, что больше никто с ней на эту тему шутливо не говорил. И Зирка продолжала каждый день бегать в город, возвращаться ночью, чтобы хоть на три минуты услышать голос дорогого ей человека.
Катя слушала меня молча, и только после долгой паузы сказала:
— Это же какой характер надо иметь, чтоб решиться ждать настоящего чувства!
Катя сидела на себя не похожая, водила пальцем по столу, как маленькая, и глаз на меня не поднимала. Потом вскользь сказала, что Геннадия, бывшего летчика, который увлек интересными идеями всю их школу, забирают в райком комсомола.
— Вероятно, он там больше пользы сможет принести.