С этой минуты они мне понравились. Когда подошло время высадить их на краю шоссе, у пустынной заправки, потому что нам предстояло свернуть на боковую дорогу, я сказала мужу: “Давай пригласим их к нам, а то темно, холодно, а завтра отвезем их обратно, к ближайшему выезду на автостраду”. Пока они ужинали под испуганными взглядами девочек, я постелила им на старой диван-кровати. У меня сложилось впечатление, что от них – обоих вместе и каждого по отдельности – исходит энергия, занимающая все пространство и проникающая в мою кровь, в мой мозг. Я начала возбужденно что-то говорить, мне казалось, что я должна им, именно им сказать очень многое. Они похвалили мое знание английского языка, муж насмешливо представил меня как увлеченного исследователя современной английской литературы. Я стала оправдываться, рассказала, какой темой занимаюсь, они оба очень заинтересовались моей работой, прежде всего девушка, заметившая, что в этом предмете она никогда не была сильна.
Ее звали Бренда, и я была ею совершенно очарована. Проговорила с ней весь вечер, представляя себя на ее месте – свободной, странствующей в компании неведомого мужчины, которого всегда желала, с которым всегда чувствовала себя желанной. Как будто я все начала с нуля. Ни привычек, ни скучных предсказуемых отношений. Я была собой и не думала и не заботилась ни о чем, кроме своих желаний и стремлений. Никто больше не держал меня на привязи, как сейчас, несмотря на перерезанную пуповину. Когда мы увиделись утром, Бренда, которая немного знала итальянский, спросила меня, не дам ли я ей почитать что-нибудь из моего. Я наслаждалась этими словами – что-нибудь из моего. Я дала ей жалкий кусочек в несколько страниц, небольшую статью, опубликованную двумя годами раньше. Потом они с нами попрощались, и муж отвез их обратно на шоссе.
Я привела дом в порядок, медленно и печально убрала их постель, представляя себе в ней обнаженную Бренду, и почувствовала трепет и влагу между ног – моих ног. Впервые с тех пор, как я вышла замуж, впервые после рождения Бьянки и Марты я мечтала сказать человеку, которого прежде любила, и своим дочерям: я должна уйти. Я представила себе, что они, возможно, проводят меня до шоссе, все втроем, и я останусь на обочине и буду махать им, пока они не скроются из виду.
Мне долго представлялась эта картина. И все это время в моем воображении я сидела на дорожном ограждении, как Бренда, и менялась вместе с ней. На то, чтобы решиться покинуть их, ушло два года. Тяжелое было время. Вряд ли я сознательно планировала бросить дочерей. Это казалось мне ужасным и до тупости эгоистичным. Нет, я собиралась уйти от мужа и искала для этого подходящий момент. Ждешь, устаешь от ожидания, опять ждешь. Может, такой момент и наступит, но ты к тому времени станешь нетерпимой и даже опасной. Успокоиться мне не удавалось, не помогала даже усталость.