Неужто это поведение, подобающее члену арканума? Неужто это те манеры, которые вы стремитесь поддерживать во всех прочих ре-ларах? Неужто мелочная вредность и мстительность и есть те самые качества, которые вы одобряете в студентах, желающих сделаться арканистами? Миновало две сотни лет с тех пор, как в последний раз арканист был сожжен на костре. Но если вы станете выдавать гильдеры таким вредным мальчишкам, как он, – я указал на Амброза, – то не пройдет и нескольких лет, как этому долговременному миру и покою настанет конец!
Это произвело впечатление. Я видел это по их лицам. Рядом со мной нервно шевельнулся Амброз, его глаза перебегали с одного лица на другое.
После минутной паузы ректор предложил голосовать.
– Кто за временное изгнание ре-лара Амброза?
Руку поднял Арвил, за ним Лоррен, Элодин, Элкса Дал… Это был напряженный момент. Я посмотрел на Килвина с ректором, надеясь, что хоть один из них поднимет руку.
Момент миновал.
– Обвинение отклонено.
Амброз шумно выдохнул. Я был разочарован, но не особенно. По правде говоря, я был изрядно удивлен, что мне удалось добиться хотя бы этого.
– А теперь, – сказал ректор, словно готовясь к серьезному усилию, – обвинение в малефиции против э-лира Квоута.
– От четырех до пятнадцати ударов кнутом и обязательное исключение из университета, – объявил Лоррен.
– Сколько ударов кнутом требует потерпевший?
Амброз обернулся, посмотрел на меня. Я видел, как крутятся шестеренки у него в голове – он прикидывал, насколько серьезного наказания он может потребовать так, чтобы магистры при этом проголосовали в его пользу.
– Шесть.
Я ощутил в животе свинцовый ком страха. На кнут мне было плевать. Я бы и две дюжины ударов выдержал, только бы меня не выгоняли. Если меня выставят из универа, жизнь моя кончена…
– Господин ректор! – сказал я.
Он посмотрел на меня усталым добрым взглядом. Его глаза говорили, что он все понимает, однако выбора у него нет: придется предоставить делу идти своим чередом. Мягкая жалость в этом взгляде напугала меня. Он знал, что сейчас произойдет.
– Да, э-лир Квоут?
– Могу я кое-что сказать?
– Вы уже выступили в свою защиту, – твердо возразил он.
– Но ведь я даже не понимаю, что я сделал! – выпалил я. Ужас взял верх над моим самообладанием.
– Шесть ударов кнутом и исключение, – продолжал ректор официальным тоном, не обращая внимания на мою вспышку. – Кто за?
Хемме поднял руку. За ним последовали Брандер и Арвил. Сердце у меня упало – я увидел, что руку подняли и ректор, и Лоррен, и Килвин, и Элкса Дал. И самым последним – Элодин, который лениво улыбнулся и пошевелил пальцами поднятой руки, будто помахал на прощание. Все девять рук были против меня. Меня исключали из университета. Моя жизнь кончилась.