– Ненавижу рисовать, когда за мной кто-то наблюдает.
– А…
– Аттеусу можно приказать отвернуться, и он будет стоять спиной столько, сколько потребуется, – предупредила я ее вопрос.
Белла чуяла подвох, но никак не могла определить где. Уверена, она пошлет кого-то следить за нами. На следующей прогулке надо быть осторожными. Но как же это сложно! Хотя, может, Эри и вовсе не пожелает со мной разговаривать.
– Дело твое, – выплюнула Белла. – Уж от него ты в подоле не принесешь.
Щеки вспыхнули от негодования. Я быстро попрощалась и бросилась в свои комнаты. И впервые за много лет ужинала в одиночестве, сославшись на плохое самочувствие, потому что терпеть лери Беллу за ужином было выше моих сил. Я металась по комнате, будто зверь, запертый в клетку. Едва не выла, натыкаясь на мебель, а стоило замку погрузиться в сон, отослала служанок, накинула темный плащ, припрятанный в спальне, и поспешила к колодцу. Больше всего на свете боялась, что Эри не придет. Не захочет прийти. Но его фигура уже маячила в неясном мареве светильников. Он обернулся на звук шагов, а я приложила палец к губам. Эрвинг кивнул и увлек меня прочь, к дровяному сараю, толкнул дверь и пропустил меня внутрь.
– Думал, ты не придешь, – наконец-то раздался его голос.
– Но я ведь сама назначила встречу. – Я улыбнулась ему, сделала разделяющий нас шаг и попала в горячие объятия. Запустила пальцы в спутанные волосы, чтобы не смел отстраняться, отпускать, но Эри и не собирался. Его губы коснулись моих, и все мысли будто разлетелись в стороны. Стало жарко. Я лишь на мгновение высвободилась из объятий, чтобы снять плащ, и снова прижалась к нему, а он покрывал поцелуями щеки, шею. Безумие! Все, что мы творим, – безумие! Другого слова не было. Но я только прижималась ближе, наслаждалась прикосновениями. Как такое может быть? За пять лет брака с Лео я никогда не желала его так, как сейчас жаждала человека, которого должна ненавидеть. Мое тело будто превратилось в огненный шар. Эри схватил меня и подсадил на вязанку дров, попытался распустить корсаж. Удалось не сразу, и я отчаянно помогала ему бороться со шнуровкой. Платье сползло с плеч, обнажая грудь. А руки Эрвинга шарили под юбкой, и меня разрывало на части от противоречивых желаний: позволить ему все или сбежать.
Он прихватил губами сосок, и я едва сдержала стон. Околдовал! Без магии – околдовал. А как иначе? Потому что этот мужчина сводил меня с ума. Я умирала в его объятиях – и воскресала снова.
– Эри, подожди, – попыталась охладить его пыл. – Подожди… Я не…
– Все будет хорошо, – шепнул он, задрал юбку так, что я наверняка была похожа на продажную девку, а не на благородную лери, и опустился передо мной на колени. Лишь на миг прохлада коснулась кожи, освобожденной от белья, а затем я поняла, что сейчас либо провалюсь сквозь землю от смущения, либо умру от наслаждения – так меня не ласкал еще никто и никогда. Хватило нескольких минут, чтобы увлечь меня на вершину. Сам Эрвинг дышал рвано. Я скользнула с вязанки вниз, в его объятия, помогла снять штаны и накрыла рукой его естество. Ему, как и мне, не надо было многого. Такой же сумасшедший, как и я сама!