— Ногай?! Ногай! — звала она. Он не откликался. Лицо его было перепачкано грязью и кровью. «Может, не он?» Настя достала из рукава платок, начала оттирать у лежащего на земле щеки, лоб, нос, глаза. Платок пропитался кровью, палец провалился в рану.
Ногай застонал. Пальцы Насти задрожали, девушка одернула платок. Рана была ужасна, вместо глаза было кровавое месиво. Ее замутило, казалось, живот потянулся к горлу. Настя стиснула зубы, тихо выдохнула, сглотнула.
— Ногай, — позвала его она.
— Смотрите-ка, он еще живой! — Бородатый мужик, похоже, победивший в драке, ухмыльнулся и достал кинжал. Настя среагировала мгновенно, схватив валявшийся рядом меч, направила в сторону подошедшего.
— Только тронь его! И это будет последнее, что ты сделаешь!
— Госпожа, не надо! Давайте уйдем! — потянул ее Фрол за рукав, но Настя словно не слышала.
— Какая грозная! Уже боюсь! — съехидничал мародер, сверкнув щербатым ртом, но кинжал убрал. Толпа мужиков с интересом обратила внимание на Настю.
— Ой, мужики, гляди-то как! Будто пятерых живьем проглотила, да шестым поперхнулась, а Зацепа? — Толпа заржала, радуясь намечающемуся представлению. Рослый бородач, названый Зацепой, хмыкнул. Настя поняла, кто из них главный, опустила меч и обратилась к нему:
— Отдай мне воина! Доспехи можешь себе забрать! Мне нужен только он!
— И пошто тебе этот, — Зацепа склонился над Ногаем. — Кусок мяса! А? — Распрямился, сделал неприличный жест бедрами в сторону Насти. — Я-то тебе, красава, поболее сгожусь! — В толпе опять раздался дружный хохот.
— Ты это, если где свербит, то почешись! — Зло ответила Настя. — А честную мужнину жену, речами своими охальными не смущай!
— А коли ты замужняя на кой ляд он тебе сдался?!
— Не твоя забота! Отдай!
— А кто тебе, голуба, сказал, что я тебе его отдам? Моя он пожива! Весь! И доспех, и он сам. Я, может, из черепушки его себе кубок сделаю? А?! — Снова заигрывая с толпой, подмигнул Зацепа. Толпа одобрительно загалдела.
— Кубок? Больше провозишься! Да и не победил ты его в честном бою! Не докажешь…я сражусь за него! Как и все! — Настя махнула в руке мечом, призывая супротивника к бою.
— Я с бабами не дерусь! Я с ними только люблюсь! Может, ты за него меня отлюбишь?!
В толпе опять засмеялись.
— Проиграть бабе боишься?
— А коли выиграю? Велика ли мне честь от такой победы?!
— Я за него заплачу!
— О, вот! Вот, уже пошел меж нас сюрьёзный разговор.
— Золотой плачу!
— Золотой — это хорошо, но маловато! Не, любава-красава, колечко хочу, что на пальце у тебя, с камушком красненьким. — Настя закрыла глаза, тяжело вздохнула. Не сняла, дуреха, забыла! Ивана подарок. Даже в трудную, голодную годину не заложила. Жалко было. Как память жалко. Но здесь уже не поторгуешься, она выдала себя, свой интерес, и за меньшее не отдаст он ей Ногая.