Он вглядывался в темноту и терзался тоскливыми мыслями. Кто он теперь? Какой из него воин? Да жизнь ли это? Жалкое бесконечное существование во тьме и боли.
А там… что там?.. Там, верно, так же темно. И тихо.
Ногай вздохнул, задышал глубоко и вдруг ощутил, что он не один.
Запах, приглушенный запах трав, и чего-то женского, неуловимого. Ордынец повернул голову и увидел, что Настя лежит рядом с ним, на краю постели. Ее, похоже, сморило. Она лежала на груди, подогнув под себя руки. Волосы ее выбились из-под косы и разметались по подушке.
Настя. Так близко, так желанно близко! О, как мучительно и сладостно было осознавать, что она рядом. Ногай хотел дотронуться до лежащей рядом женщины, ощутить, что это не сон, но рука, ослабленная, плохо слушалась его. И все же, преодолевая слабость и боль, он заставил ослабленную конечность двигаться и коснулся волос славянки. Душа его наполнилась теплом и надеждой. Нет, он будет бороться. Так долго он бежал от нее, и теперь он не сдастся.
На небе забрезжил рассвет. Как не старался Ногай, но дремота овладела им. Зашел Фрол. От картины, открывшаяся его взору, передёрнуло. Настя спала на краю постели, Ногай лежал совсем близко от неё, на боку, обнимая ее одной рукой.
— Вот ведь, окаянный, на нашу голову!.. Хлебнем мы еще с ним.
Фрол убрал руку Ногая и, качнув, положил его на спину. Бережно тронул Настю за плечо. Стал будить.
— Анастасия Тимофеевна, матушка, вам лучше в свои покои пойти. Глашка вас не обнаружит, искать пойдет. Дом взбаламутит. Еще Егор с Сашей увидеть могут. Нехорошо.
Она проснулась. Поднялась с постели.
— Нет, нет, я еще посижу, — Настя устало потерла глаза.
— Идите, идите, я за ним присмотрю. Если что, позову.
И встретишь вдруг, когда не ждёшь…
И обретёшь там, где не ищешь…
Неведом путь, какой пройдёшь,
Чтоб отыскать своё средь тысяч…
(Ирена Буланова)
В порту семья Тимофеева снимала небольшой склад, на втором этаже располагался рабочий кабинет. На столе в клетке щебетала маленькая желтая птичка. Егора сегодня раздражало все, в том числе и эта щебечущая птаха.
— Цыц! — погрозил он, стукнув рукой по столу. Птица испуганно затихла и заметалась по клетке. Егор закатил глаза. «Надо бы с ней по сдержаннее, еще помрет от испуга.»
Сегодня сорвалась хорошая сделка. Купец из Болгарии, с которым он уже вроде сговорился, решил закупать товар из гильдии.
«Да, праведная жизнь не так уж легко дается». Настроенный решительно, по возвращении в Константинополь, Егор завязал с темными делами, боясь, что это утянет его на дно. Всеми силами он искал новых связей, знакомств. Покупал, продавал, выискивал заинтересованных в редких товарах, на них брал заказы. С Алексисом в его делах более не участвовал, да и в общении охладел.