— Зато, — мягко продолжал Вернон, не дождавшись от Фалкесты никакой реплики, — драконий принц сможет поделать кое-что после твоей смерти. Ибо он, громогласно заявив, что после того, как с тобой что-то случится, закроет драконье посольство в Тискулатусе, несомненно, так и поступит. И тогда Тискулатус уже не будет таким желанным хранителем для чужих государственных денег.
— Как-то это слишком сложно, — фыркнула Фалкеста, вопреки серьёзности ситуации сохраняющая саркастическое хладнокровие, — для этого было бы достаточно просто убить меня — и всё. Зачем столько лишних шагов? Хотя да, понимаю, — с такой же серьёзностью в голосе кивнула она, — такие гниды, как вы, Вернон, задумывая подобные гадости, очень тщательно прорабатываете планы отступления. Вам ведь хочется прожить свою жизнь долго и счастливо, не ожидая каждый день, что вас может настигнуть взбешённый дракон. Да и о том, как вы предали свою страну, вряд ли захочется оповещать такое большое количество людей, не так ли?
— Заткнись! Заткнись, мразь! — проревел Вернон, мгновенно вышедший из себя, подскакивая к пленнице и отвешивая ей оглушительную оплеуху, — ты, удачливая шлюха, которая заварила всю эту проклятую кашу — и так же удачно свалившая отсюда ко всем чертям! Ты помнишь мою сестру Эшли? Помнишь, тварь?!
Следующую пощёчину Фалкеста восприняла стоически. Ибо уже начинала понимать, где сходятся концы с концами.
— Так за что мне любить эту страну, а?! За что?! — продолжал рычать чиновник, — за то, что она сделала мою сестру королевской подстилкой?! И сестра пошла на это, чтобы вытащить меня из треклятого детского приюта, которым заправляла эта сука Чёрная вдова! А потом — а что же было потом? Идеальное восстание, в которое было вложено неимоверное количество сил, стараний, души — а ты его бездарно запорола! И мало того — именно ты, проклятая тварь, именно ты сумела удрать отсюда! Именно тебя принц спас и вывел из столицы! А мою сестру, которая каждый день дарила ему своё тело, бросил подыхать! И умерла она — из-за тебя! Они все умерли из-за тебя!
Он замолчал, переводя дыхание. Фалкеста же спешно просчитывала варианты. Она понимала боль Вернона, ибо сама, особенно в первый год, не раз просыпалась в холодном поту от ночных кошмаров, где мёртвые друзья стояли перед ней и укоризненно смотрели. Но теперь у неё на драконьих островах остались муж и дочь. Теперь ей было что терять. Да даже если бы этот долг настиг её тридцать лет назад — она бы не смогла по нему расплатиться. Потому что прошлый принц Дитрих отдал свою свободу, чтобы сохранить ей жизнь. Бывшая фрейлина принялась лихорадочно соображать.