Дорога в никуда (Михайловна) - страница 61

— Мам, — сглотнул сын, — эта падла в ботах объявиться не может, откуда-то точно узнал про наши свадьбы и не выдержал!

— А не может быть, что кто-то просто долго держал этот браслет у себя??

— Мам, ты что Лешку не знаешь, он же никогда долго выжидать не умел. Мам, поверь моему чутью, я его с рождения знаю, как облупленного, ух как бы я ему рожу начистил, с огромным удовольствием, от всей, как говорится, души, за тебя, за твои слезы, за тоску по нему, сволочуге, и твою и мою!! Гад он, но живой, мам. Поверь мне!

— Сын, но говорить о нем… — начал Марк.

— Марк, я большой мальчик и кой чего повидавший, знаем мы трое и все! Мам, ну что ты плачешь?

— От радости, Андрюш, я сомневалась немного, но ты так уверенно говоришь, что он… — у неё дрогнул голос, — живой. Сынка, это же…

— Мам, но если когда увидим его, рожу я ему набок точно сворочу. А ты не смей вступаться!

— Марк, пойдем по чуть-чуть коньячку за обретение надежды про блудного сына! Ма, ты с нами??

ГЛАВА 10

Как радовался Петя поездке на море, он научился плавать и с восторгом по десять раз на дню приставал к маме, показывая и поясняя, как он будет плавать! Мать как-то странно поддакивала, и собирала много вещей с собой. Даже полупьяный дед удивлялся:

— Ты что-то как на год собираешься.

— Не твое дело! — бурчала мамка.

Поехали в аэропорт, дед перед самым отъездом сунул внуку две бумажки по пять тысяч.

— Спрячь подальше, мало ли — пригодится, этой… жабе не говори.

— Куда, дед?

Дед как-то ловко подпорол пояс джинсовых шортиков внука и засунул туда свернутые деньги.

— Учись, мелкий!!

Дильшот поехал вроде провожать, но почему-то у него тоже оказался билет на самолет. Мамка сияла, что-то радостно говорила, а когда прошли всяких серьезных дяденек и такие ворота, как рентген, начались странности.

Подошли к табло где горели буквы «Выход номер пять» и ниже сколько-то цифр, и написано — Душанбе.

— Мам, почему какой-то душамбе, а не Варна? — любопытный ребенок хотел знать.

— Видишь ли, Петенька, мы сначала полетим к Димке, погостим у него, а потом на море.

— Но, мам, я же так хочу плавать! — зарыдал было Петенька.

— Ты, здаровый мужик, чего ноеш? — как-то зло сказал Дильшот. — Иди умивайся, не позор меня перед народом!!!

Петька сквозь слезы огляделся — вокруг, и правда, были одни темноволосые, смуглые дядьки, а мамка как-то сильно радовалась, пыталась говорить какие-то таджикские слова. Всхлипывающего Петьку Дильшот впихнул в туалет, а сам остался ждать у входа. Петька, как его кто подтолкнул, в кабинке шустро набрал деда:

— Дед, мы в какое-то душамбе что ли летим, мамка сказала, что потом на море!