– Генри спит. Я запер дверь на случай, если он проснется и попытается уйти.
Я не совсем понимаю, что это значит. Я должна пригласить его войти? Я не хочу. Я слишком устала.
– Я просто хотел тебя поблагодарить.
– О… Не за что.
– Анника, послушай меня. Больше никого не подбирай на трассе, ладно? У тебя прекрасное сердце, и твоя доброта меня просто поразила. Но то, что ты сделала, было очень рискованно, и в этом мире есть люди, которые не стали бы заботиться о твоей безопасности.
– Я это знаю. То есть теперь это знаю.
– Дашь мне свой адрес? Я верну тебе деньги, когда встану на ноги.
Я вырываю страницу из блокнота на комоде и записываю.
Он берет листок бумаги, складывает и убирает в карман.
– Мне лучше вернуться к Генри. Надеюсь, ты найдешь своего парня. Никто не заслуживает чуда больше, чем ты.
14 сентября 2001 года
Я выезжаю из отеля на час позже, чем планировала, потому что была так измотана, что умудрилась каким-то образом выключить будильник и снова заснуть, хотя и не помню, как это произошло.
Трудно следовать указаниям «Мэп-квест», потому что я не хочу отрывать глаз от дороги, а в районе Дженис очень много улиц. Когда я подъезжаю, она ждет меня на подъездной дорожке, держа Натали на бедре.
– Слава богу, – говорит она, когда я выхожу из машины.
– Я сумела, – говорю я. – Никто не думал, что я смогу, но я здесь.
Дженис крепко меня обнимает и говорит:
– Да. Ты здесь.
Клей и Натали провожают нас, насколько могут, а после мы с Дженис пешком направляемся в Нижний Манхэттен. Клей заставил нас надеть марлевые маски, и когда мы подходим настолько близко к эпицентру, насколько нам позволяют (на самом деле совсем не близко), я наконец понимаю почему. Запах едкого дыма становится невыносимым, и в воздухе летает пепел, как будто мы идем рядом с каким-то тлеющим городским вулканом. Он оседает у нас на коже, на волосах, и я безудержно кашляю. На перекрестках стоят солдаты с автоматами. Кругом импровизированные алтари из венков и лампадок, плакаты с именами пропавших без вести. Мы обходим ближайшие к Всемирному торговому центру больницы, но Джонатана там нет, и я смаргиваю слезы, потому что уже слишком далеко зашла, чтобы просто сдаться.
Мы едем в отель, где компания Джонатана открыла центр экстренной помощи в большом бальном зале на втором этаже. Никто не расхаживает в смокингах или в вечерних платьях, но на буфетных столах стоят ящики с бутылками воды и содовой; официанты ходят с подносами бутербродов, которые никому не нужны. На каждом круглом столике на восемь персон таблички с номерами, и я не сразу понимаю, что это номера этажей, где пропавших видели в последний раз.