– Мне нравится.
Он посмотрел мне в глаза, когда сказал это, и как раз в тот момент, когда я уже не могла больше выдержать его пристальный взгляд, Джонатан закрыл их и прижался лбом к моему. Может быть, то, что я испытывала в тот момент, другие люди тоже чувствовали, когда долго смотрели в глаза друг другу. Когда Джонатан и я были соединены лбами, я могла с этим справиться и знала, каково это – испытывать глубокую привязанность к кому-то.
Годы спустя, во время терапии, когда Тина помогла мне понять, что он сделал это специально, я испытала глубочайшую печаль, что его потеряла. В тот момент я скучала по нему больше, чем когда-либо. Возможность увидеть его снова казалась мне крайне маловероятной. Но в тот день в его ванной комнате, в доме его матери в Уокигане, я знала, что Дженис была права, когда говорила, что я влюбляюсь в Джонатана. Пусть даже я сама еще не могла до конца осознать это.
– Я не позволю никому причинить тебе боль, как это сделали те девочки, – сказал он.
– Хорошо, – ответила я, потому что ни на минуту не сомневалась, что он говорит правду.
Джонатан поцелуями стер с меня помаду.
Джонатан хотел уехать в четыре часа, чтобы мы успели зарегистрироваться в отеле и попасть на напутственную речь для команды в номере Эрика.
– Мам, почему твоя машина стоит на подъездной дорожке, а не в гараже? На улице мороз, и сегодня ночью должен пойти снег. Дай мне свои ключи, я ее отгоню.
– Кажется, я их куда-то положила.
– Ну так просто дай мне запасные.
– Это и был запасной комплект. Свои я потеряла месяц назад. Я думала, они рано или поздно найдутся.
– Когда ты их в последний раз видела?
– Я вчера ездила в магазин, а когда вернулась домой, мне показалось, что я положила их в маленькую керамическую чашу на стойке. В ту, которую сестра привезла мне из Парижа.
Джонатан ушел на кухню и вернулся со связкой ключей.
– Верно, мама, они действительно были в чаше.
Она рассмеялась и покачала головой.
– О боже ты мой! Похоже, праздники меня в этом году доконали. Спасибо, дорогой. – Она поцеловала Джонатана в щеку и забрала у него ключи. – Сейчас же положу их назад в чашу. До сих пор не могу найти другую связку, – сказала она, выходя из комнаты.
Когда мы уезжали, мама Джонатана стояла на подъездной дорожке и махала нам вслед. Я с энтузиазмом помахала в ответ.
– Это было странно, – сказал Джонатан. – Моя мама никогда ничего не теряет.
– А я все теряю, – сказала я. – Может быть, поэтому мне так понравилась твоя мама.
Он на секунду оторвал взгляд от дороги и улыбнулся мне.
– Она тебе понравилась?
– Да. Твоя мама была очень мила со мной.