Гостей разместили, напоили и накормили. Особого застолья не наблюдалось, но и скромным стол не был. Выставленные блюда приманивали своими ароматами, тем не менее, проведшие почти сутки в дороге ели плохо. Причину отсутствия аппетита мне поведал Савелий уже в кабинете.
– Такие дела, Алексий, Всеволод Мстиславович намекнул своим боярам, что желает от меня избавиться. Кабы не Рысёнок, боюсь даже подумать, что бы было с Еленой, на сносях она. – Савелий прижал правую руку к подбородку и задумался, напоминая известную скульптуру Огюста Родена.
– У нас говорят: не можешь противиться – возглавь. Если знать, кто будет убийца, то и действовать можно по заранее приготовленному плану. Ты говоришь, что боярин Рысёнок опознал в Шоно своего родственника, значит, вполне возможно, что его пленённый сын Батасухэ тоже будет похож на своего отца. Представляешь, как кочевник удивится, когда увидит боярина?
– Ты хочешь, чтобы Рысёнок представил Всеволоду убийцу, мотивируя желанием татя отомстить за отца? Коварно. Думаю, Мстиславович клюнет на это, как рассказывал боярин, он обожает подобные штучки. – Сотник улыбнулся, морщины на лбу разгладились. – Как кочевник выберется из поруба, побег?
– Думаю, да. – Я хлопнул рязанца по плечу, мол, не горюй, всё будет хорошо. – Только побег должен быть очень реальным, с подкопом и трупом, пусть побегут двое. Батасухэ и ещё один кочевник. Надо будет со Свиртилом переговорить.
В деревню, где размещались литвины, ехать не пришлось, Свиртил с рассветом привёз китайца, которого пленные кочевники чуть не придушили. Есть мнение, что мысли материальны, так вот, Батасухэ, со слов лекаря, готовил побег. Я принял китайца со всем почтением. Играя на контрасте злого литвина и доброго меня, стал вызнавать подробности.
– Землю роют, нож у них есть. Нож сломанный, конечно, но для их целей подходит, – сообщил Пин Янг.
– А ты почему с ними не остался? – спросил у китайца, протягивая ему чайную коробку с Люань Гуапянем.
– Как я могу оставаться с этими варварами, которые даже не моются? Кто они мне? Такие же хозяева, как и вы. Так зачем иметь двух?
Пин отложил коробку в сторону, расстегнул воротник кофты, снял её, задрал рубаху и показал мне спину, которая была покрыта множеством багровых рубцов. Зрелище было ещё то. Судя по количеству заживших шрамов, китайца пороли не один раз. Вот только за что? Вскоре на спиртовке закипел чайник.
– Смоляне знакомы с Гун-Фу ча? – осторожно переспросил китаец, нюхая содержимое коробки и рассматривая фарфоровые чайные пары.
– Не только знакомы с чайной церемонией, но ещё и кипятим родниковую воду только на открытом огне, а не кидаем в котелок раскалённые камни, – соврал я. – Но ты не ответил на мой вопрос.