Короткий стук в дверь – и в номер тихонько, аки дух бесплотный, проник Смит. За прошедшие дни лоск и беспечность с него как будто сдуло, но бодрый и веселый нрав остался. Харрис начал понимать, что это – не маска, пускай и намертво приросшая к лицу. Просто есть люди с таким характером…
– Что случилось, Кристофер?
– Да ничего особенного, в принципе. Просто спать не дают, гады…
Действительно, вопить начали еще с семи утра, и все это время громкость только нарастала. Ничего удивительного – местные пи… геи не отказывали себе в горячительных напитках.
– Вы нетолерантны, – усмехнулся Харрис. – Я слышал, в Америке к данному виду… существ принято относиться уважительно.
– Так же как и в Англии, – вернул мяч Смит. – Кофе есть?
Харрис сделал приглашающий жест в сторону кофемашины. Вообще-то, она не входила в стандартную комплектацию номера, но Харрис вытребовал ее себе. Не столько по необходимости, сколько из принципа. В конце концов, ему обязаны оказывать полное содействие – вот и пускай крутятся, крысы тыловые.
– Вечером придет машина, – Смит, вооружившись кружкой, аккуратно, чтобы не пролить кофе, уместил свое седалище в кресло.
– Границы по-прежнему закрыты.
– Ерунда, тут же не железный занавес. Даже основные дороги контролируются далеко не везде. К тому же беженцев полно. Проедем. Сам понимаешь…
Харрис понимал. В случае, если русские опять взбрыкнут – а они могут, если, например, та же Франция начнет вести себя неадекватно, – эти места окажутся наводнены русскими моментально. Они уже продемонстрировали, на что способны, а толку от членства в НАТО, как оказалось, мало. Поэтому и пришел Харрису и Смиту приказ на эвакуацию. Не в Британию пока, а на юг Франции.
Вот только получить приказ всегда легче, чем выполнить. Самолеты по-прежнему не летали. Вернее, летали, но только русские. Очень корректно, не пересекая линию границ. Для всех остальных небо оставалось закрытым наглухо. Морской путь тоже не впечатлял достижениями. Времена, когда голландцы ссаными тряпками гоняли англичан, а на остальных и вовсе плевать хотели, остались в далеком прошлом. Зато нынешние противники чувствовали себя в океане как дома. Флот у русских вроде бы и небольшой но, как оказалось, более серьезный, чем у всех остальных европейских стран, вместе взятых. И так как русские наложили запрет на движение любых судов вплоть до подписания мирного договора, лезть под их ракеты никто не жаждал. Нет, теоретически можно было использовать свое преимущество в авианосцах, но… зачем? Не из-за двух же секретных танкистов…