– Лучше чаю, – ответил Самсонов. – Зеленого.
– Как хотите. Не разувайтесь, я все равно буду сегодня пылесосить. Да и тапочек вашего размера у меня нет, – добавил он, придирчиво взглянув на ботинки гостя.
Они прошли на кухню. Окно было открыто настежь, и на подоконнике блестели дождевые капли. Пахло бензином и мокрой пылью.
– Люблю прохладу, – пояснил Тавридиев. – Не выношу жару.
Он включил электрический чайник и сел на табурет. Самсонов устроился напротив, положив папку с материалами дела себе на колени.
– Значит, вспомнили все-таки обо мне, – проговорил Тавридиев, явно довольный визитом полицейского. – Очень хорошо! Подбросите мне дровишек для одной статейки в «Мир…».
– По правде говоря, ваш телефон мне дал Фридрих Николаевич, – признался Самсонов. – Оказалось, вы с ним старые знакомые.
– Ну, он все-таки немножко постарше, чем я, – рассмеялся Тавридиев. – Как тесен мир! Ну, давайте, давайте, рассказывайте, что там у вас? – он указал глазами на папку.
Самсонов протянул ее психиатру.
– Можно ознакомиться? – тот вцепился в нее мертвой хваткой. – Прекрасно! Я буду все держать в тайне до конца следствия, обещаю!
– Надеюсь, – кивнул Самсонов. – Там есть довольно шокирующие фотографии, так что…
– Ничего-о, – протянул Тавридиев, уже разглядывая один из снимков. – Это что, сквозные раны, да? Жертву чем-то проткнули?
– Фридрих Николаевич считает, что копьем.
– Хм… может быть. А это? Что с гениталиями?
– Вырезаны.
– Только внешние или матка тоже?
– Матка на месте.
Тавридиев покачал головой, словно так и думал.
– Что из этого следует? – быстро спросил Самсонов.
– Только предположения. Больше я ничем оперировать не могу.
– Ну, так поделитесь.
– Агрессивное внимание к гениталиям сразу наводит на определенные мысли. – Тавридиев поправил очки, медленно пожевал губами. – Я думаю, этот человек – не транссексуал. И не трансвестит. Он не испытывает зависти к репродуктивным органам и способности к деторождению, которое доступно женщинам. Только к их внешним половым признакам. В то же время груди не подвергнуты никаким особенным истязаниям, значит, убийца просто ненавидит женщин. Возможно, у него самого проблемы с… половыми органами. Импотенция или травма. Кастрация, например.
– И он винит в этом женщин?
– Думаю, да.
– А по какому принципу он выбирает жертв? Эти две женщины совершенно разные, никакого внешнего сходства.
Тавридиев задумался.
– Это странно, – сказал он наконец. – По идее, жертвы должны представлять собой персонификацию врага или объект влечения.
– То есть обычно преступник выбирает похожие объекты?