– Дракон в финале Девочку не съедает на завтрак? – передает стакан с разведенным противовирусным лекарством.
– Нет, не съедает.
Первый глоток.
– Чем заканчивается твоя пьеса, Май?
– Она выходит за него замуж, конечно.
Второй глоток.
– А про свадьбу в твоей пьесе написано?
– Нет. Свадьба же только через неделю.
Третий глоток.
– Ты капли закапала?
– Да.
Четвертый глоток.
– Ты не надела теплые носки.
Пятый глоток.
– Врачу звонила?
Утвердительный кивок головой, и пустой стакан возвращается на столешницу.
– Хорошо. Сейчас заварю тебе травяной сбор.
– Июль, – тоном исчерпавшего все запасы терпения человека. – Прекрати обращаться со мной как с маленькой… девочкой. Это всего лишь насморк! Который почти прошел.
Женский и мужской взгляды встречаются.
– Хотя бы раз позволь мне побыть Драконом, который неожиданно обнаружил в своей пещере Девочку.
Улыбаются друг другу.
– Только сегодня.
Женские руки тянутся за заварным чайником, но остановлены мужской рукой.
– Я все сделаю сам.
Годовщина, или Четыре дня спустя
Это было обычное утро. Завтрак, кофе, обмен планами на день. Если ли бы не два «но». Одно «но» красовалось на ее безымянном пальце, другое – на его. И вот это второе «но» не давало Майе покоя. Она в очередной раз уставилась на тонкий золотой обруч на пальце мужской руки. Сама рука держала в этот момент чашку. А обладатель руки внимательно смотрел на Майю. Девушка словно очнулась и отвела взгляд.
– Совсем не обязательно везти меня на занятия.
– Я знаю, – негромко.
– Хорошо, – она едва слышно и удовлетворенно вздохнула. – Тогда поехали?
Спустя сорок минут «мерседес» остановился на своем обычном месте. Там, где он частенько высаживал или забирал пассажирку со скрипкой. Но сейчас она не торопилась выходить. Сидела, смотрела на мужчину за рулем и молчала. Молчал и он. И тоже смотрел теплыми карими глазами. Наконец тонкая девичья рука легко тронула мужскую, лежащую на рычаге коробки передач.
– До вечера, Июль.
– До вечера, Май.
Это все, что они могут себе позволить. И еще глазами – глубокое, глубинное, потаенное.
Дверь автомобиля захлопывается с мягким щелчком, и почти тут же он трогается с места.
* * *
– Ну и где тебя носило? – недовольно буркнул Шпельский, едва Майя села рядом. В аудитории установилась странная тишина, хотя до начала занятия оставалось еще пять минут.
– А куда мы так торопимся? И вообще, у меня есть уважительная причина опаздывать, если что. Рискну тебе напомнить, что у меня четыре дня назад была свадьба.
– В напоминании нет необходимости, – все тем же непонятно с чего мрачным тоном ответил Сева. – Все в аудитории только об этом и говорят.