Дорога назад всегда короче. Я врубил музыку. Луи Армстронг страстно хрипел во всех динамиках, саксофон завывал, как раненый слон в джунглях. Впереди мерцала холодными огнями северная столица.
Завтра признаюсь Ане во всем. Надеюсь, она меня выслушает. И может, все-таки простит?
Я ехал в Питер. Домой. В коммуналку. Туда, где на окне спит полосатый боевой Васька. Где Валя бьет меня полотенцем, а Сан Саныч рассказывает пошлые анекдоты. На кухне пахнет вкусным борщом и горелыми спагетти. Из окна дует, а смывной бачок унитаза работает за счет капроновых женских колготок.
Туда, где перед мольбертом в ободранной комнатушке до поздней ночи стоит Аня и рисует мой портрет.
Слышала, как под утро в свою комнату крадучись пробирался Макс. Почти бесшумно. Только уронил в коридоре Олежкин велосипед, который упал на жестяное ведро. От этого грохота и сдержанной ругани дяди Саши я и проснулась окончательно.
Интересно, где его носило всю ночь? Может, помирился с девушкой? Но он, помнится, говорил, что сейчас одинок. Или другую нашел? Нет. Я улыбнулась сама себе. Я же знаю, что нравлюсь ему. Очень сильно нравлюсь. И нет у него никакой девушки, это точно. На часах без четверти четыре. Есть еще время выспаться.
Может, во сне ко мне придет Макс? Не Макс. Максимилиан. Улыбнется мне своей необыкновенной улыбкой. В его глазах блеснет странный и манящий огонь. И Максимилиан поцелует меня. Так, как целовал недавно. Страстно, крепко, до боли. Моя голова снова закружится, я потеряю волю и доверюсь этому невозможному мужчине. Его сильные руки будут ласкать меня. Тогда я скажу то, что хотела сказать. И не важно, что на это ответит Макс.
Поплотнее завернулась в одеяло и, довольная, уснула.
* * *
В чем преимущество вольного художника? В том, что можно работать до поздней ночи и не спешить просыпаться утром. Над ним один хозяин – вдохновение. Только ему подчиняется творческая личность. Яркое солнце слепило мне глаза. Ночью забыла задернуть штору на окне. Пришлось просыпаться. Лениво высунулась из-под одеяла – в комнате свежо. Хочешь не хочешь, а надо подниматься. Поеживаясь от холода быстро оделась, привела себя в порядок и пошла завтракать.
На кухне сидел Макс. Завтрак был на столе. Бутерброды с сыром. Джем и масло. Еще какие-то деликатесы. Похоже, принес вчера ночью. Фирменный чай Макса уже заварен.
– Доброе утро, Аня! – он поднялся мне на встречу, широко улыбаясь.
– Доброе утро! Уже позавтракал?
– Нет, жду тебя. Составишь мне компанию?
В его глазах снова вспыхивали нежные и манящие искорки. Как выгодно он отличается от своего богатого друга. Богдан говорит комплименты, а смотрит холодно, если не сказать, высокомерно. Возможно, это просто его манера общения. Но она отталкивает. Хорошо, что я откровенно все ему объяснила. Надеюсь, Богдан меня услышал и понял.