Машинально вошел в свою комнату. Больше мне тут делать нечего. Кинул в спортивную сумку свои вещи и сел на крашеную табуретку, которую мне подарила Валя. Я влез в жизнь этих людей, пользовался их добротой. Я обманывал не только Аню, но и Валю, Олежку. Даже дядю Сашу. Ведь и он не знает всей правды.
Я не успел попросить у Ани прощения. Да это теперь уже и не имело значения. Что ей мои запоздалые извинения? Я оскорбил ее тем, что участвовал в этом проклятом пари.
Ведь мог давно прервать идиотский спор с Богданом. А я об этом даже не думал, придурок! Так чего же теперь рвать на себе волосы? Поздняк метаться.
Уходить из квартиры мне не хотелось. Но я не имею права больше здесь оставаться. Убогая коммуналка стала моим домом. Невероятно, но факт. Тут я был счастлив, как никогда. Если только в детстве, когда условности не важны. Да ты просто о них еще и не знаешь. А потом обрастаешь правилами поведения в обществе, нужными связями, статусами и прочей ерундой. И жить уже без этого не можешь, боишься уронить собственное достоинство. А тут я не думал об этом. Не перед кем было пыжиться от собственного величия и общественной значимости.
Я привязался к соседям, они стали мне родными. Хорошие, добрые люди. Без лицемерия и фальши. Простые, искренние.
Аня права, не все можно купить. Я прикоснулся к незнакомому для меня миру, и все разрушил. Как слон в посудной лавке. Грубо вмешался в жизнь девушки, ворвался к ней непрошеным гостем. И я полюбил ее. Полюбил впервые в жизни. Был счастлив. А теперь все кончено.
Я прошел на кухню. Сам не знаю, зачем. Надеялся, что Аня выйдет попить чая? Нет, не выйдет. Аня в своей комнате. Скорее всего, снова плачет из-за меня.
На душе пусто, гадко. Я сам во всем виноват, больше никто. Погладил Ваську, лежащего на подушке на подоконнике. Он поднял голову и громко замурчал. Услышал тяжелые мерные шаги. Дядя Саша, больше некому.
– Что, с Аней поругался? – он выключил закипевший пузатый чайник на плите, плеснул в бокал кипятка. – Слышал, как она плачет у себя. Хотел зайти, но, подумал, не стоит девчонке в душу лезть.
– Не поругался. Я ее обидел. Не нарочно, просто так сложилось. Дурак я, короче.
Дядя Саша налил чай еще в одну кружку и протянул мне:
– Пошли ко мне, посидим, поговорим.
Комната дяди Саши похожа на музей. Кораллы, раковины, какие-то латунные штуки от корабля. Даже небольшой иллюминатор на стене. А в нем фотография бескрайнего синего моря. Яркие туземные маски, копье и стрелы. Сплошная экзотика.
На тумбочке модель парусника. Его дядя Саша собирает вместе с Олежкой. Мальчишка мне хвалился. Рассказывал взахлеб, как сосед купил набор для моделирования и теперь они почти каждый вечер сидят и клеят пиратское судно с черными парусами.