– Ты знаешь, сколько он стоит? – возмутилась Аня. – Тут миллионеров нет. Может, и купим через месяц, как денег наберем. А пока на воде разоримся.
– Слушай, я страшно устал сегодня. Давай завтра с утра попробую починить.
– Ладно. Только сделай, пожалуйста, не забудь.
– Не забуду, – буркнул я себе под нос. Утро вечера мудренее, завтра что-нибудь придумаю.
В домофон позвонили, и через пару минут на пороге кухни появились Богдан и Дарина.
– Добрый вечер! Мы к тебе на новоселье! – радостно сообщил Богдан, ставя на стол торт и вынимая из пакетов деликатесы. – А Дарина еще и к Ане за картинами.
Дарья с нескрываемой издевкой вручила мне комплект постельного белья. На ядовито-зеленом фоне гуляли толстые желтые цыплята. Дашка коварно усмехнулась:
– С новосельем, дружок!
Надо выполнять правила пари, так что ночевать сегодня я буду в этой лачуге.
– Что ж, показывай нам свои апартаменты, – потребовала Дарья, подхватив под руку Богдана. Видимо, она решила поиздеваться надо мной по полной программе.
Я повел их к себе в комнату.
– Не особо роскошно, – скривилась светская львица.
– Вполне сносно, – парировал я.
– Просто каморка папы Карло, – продолжала веселиться Дашка. – А где нарисованный очаг? Попроси свою подружку изобразить его на холсте. Она же самобытный талант!
Все-таки Дарья жуткая язва. Я не стал ничего отвечать на ее колкости.
– Это твое ложе? – не унималась Даша, кивнув на раскладушку. – Как романтично! Бедность не порок!
Я проглотил и это – раскладушка выглядела не просто убого, а как-то оскорбительно примитивно и жалко.
Даша эротично и хрипло расхохоталась:
– Богдан сказал, это его подарок. И ты собираешься соблазнять простушку-провинциалку прямо тут? На этом убожестве? Думаешь, она выдержит двоих и не порвется? Смотри, не покалечь девушку, а то потом по судам затаскает. За то, что занимался с ней изощренным садомазохизмом.
– Прекрати, Анна может услышать, – зашипел Богдан. – Иди, отбери картины для выставки. И не издевайся над ней сильно. Не усложняй мне задачу. Она и так дика и недоверчива, а тут еще ты, со своими насмешками.
Я с трудом сдержал злость. Они говорили об Ане как о каком-то подопытном экзотическом существе. Но мне нечего было им возразить. Ведь я сам участвовал в этом.
Дарина бегло посмотрела мои работы и отложила две. Как мне показалось, наугад. Интереса в ее глазах я не заметила.
– Или хотите предложить другие? – довольно равнодушно поинтересовалась она.
– Нет, все на ваше усмотрение, – дежурно улыбнулась я в ответ.
Какой смысл предлагать другие, если Дарине мои работы откровенно неинтересны. Я упаковала картины в оберточную бумагу и вынесла их в коридор.