— Любой, какой я ему скажу.
Я поднимаю бровь.
— Ага, значит не знаешь?
Она скрещивает руки.
— Кому какое дело? Мы не ему ногти на ногах красить будем.
— Я думаю, Эмма пытается сказать, что если ты накрасишь ногти его любимым цветом, то таким образом покажешь Торафу, что ты думаешь о нем, — деликатно поясняет Рейчел.
Рейна задирает нос.
— Эмма не красит ногти в любимый цвет Галена.
Опешив, что у Галена есть любимый цвет, а его не знаю, я пытаюсь выкрутиться:
— Вообще-то, ему не нравятся накрашенные ногти.
Вернее, он никогда и не упоминал, нравятся они ему или нет.
Когда ослепительная улыбка расплывается на ее лице, я понимаю, что разоблачена.
— Ты не знаешь его любимый цвет! — она тычет в меня пальцем.
— Нет, я знаю, — возражаю я, ища ответ на лице Рейчел. Та пожимает плечами.
Хитрющая ухмылка Рейны гласит — «Я знаю то, чего не знаешь ты». Первым же моим желанием является стереть эту ухмылку с ее лица, но я держу себя в руках — из-за того поцелуя с Торафом и того, как сильно это ее ранило. Иногда я ловлю ее взгляд на себе и она смотрит на меня с тем же выражением лица, что было у нее тогда на пляже. У меня прямо все внутри переворачивается, хотя на тот момент она этого заслуживала.
Отказываясь быть загнанной в угол, я разглядываю огромную кучу бутылочек лака для ногтей, рассыпанную передо мной. Позволив пальцам поблуждать над пузырьками, я надеюсь выделить хоть один. Для меня это вопрос жизни и смерти — но я не могу вспомнить ни одного цвета одежды, которую бы он одевал чаще других. Он не увлекается никаким видом спорта, поэтому цвета команды не прокатят. Рейчел сама выбирает для него автомобили, так что и с этой стороны никакой помощи. Закусив губу, я останавливаюсь на синем, как океан.
— Эмма! Мне стыдно, — доносится из дверного проема. — Как ты можешь не знать мой любимый цвет?
Вздрогнув, я роняю бутылочку обратно на стол. Раз он вернулся так скоро, значит, он не нашел кого-то или что-то, что он хотел найти, поэтому и не охотился за этим слишком долго. Тораф материализуется позади него, но из-за слишком широких плеч Галена, нет никакой возможности для них стоять в дверном проеме одновременно. Откашлявшись, я поясняю:
— Я просто передвинула эту бутылочку, чтобы подобраться к нужному цвету.
В глазах Рейны мелькают победные огоньки.
— Ну что? — спрашивает она в злобном ликовании. Тораф проталкивается мимо Галена и плюхается рядом со своей изящной супругой. Она наклоняется к нему, с нетерпением ожидая его поцелуя.
— Я соскучилась по тебе, — шепчет она.
— Не так сильно, как я по тебе, — отвечает он.