Улучаю момент, когда мои губы наконец освобождаются, и шепчу:
— Я на тренировку опаздываю.
— Ну беги, — улыбается, даже более торжествующе, чем обычно, — тренировка — это хорошо. Тебе нужно сбросить напряжение. Особенно здесь.
С этими словами он легко, одним пальцем поддевает мои соски, один за другим, сквозь плотную ткань толстовки, и только сейчас я осознаю, насколько они напряжены. В грудь словно олова налили, она стоит торчком, и спортивный лифчик не в силах скрыть упругость налитой плоти..
И я действительно побежала. Пронеслась вниз по ступенькам, выбежала на улицу, до спорткомплекса тоже бежала. Главное — ноутбук не уронить.
* * *
Ворвалась в уже пустую раздевалку, наспех нацепила несвежее кимоно из шкафчика…
— Ну, как Динка? — шепчу Марусе на построении, на которое я успела в последний момент.
— Кошмар! И круга вокруг комплекса не пробежала, подтягивания — ноль, отжимания — ноль, присела десяток раз и тут же рухнула. Плюс над ней все смеялись вокруг.
Смеялись? Искренне недоумеваю. В нашем тесном сообществе новичков принято приветствовать, а высмеивать — это где-то по другому адресу.
— Да не бойся ты, я же на неё термокостюм надела — то ещё зрелище! Уж поверь!
Кстати, термокостюм — хорошая мысль. Вес сгонит немного быстрее.
— По поводу соревнований, — говорит Алекс, обращаясь ко всем. — Юля, будешь секундантом у Маруси и Олега.
Отлично! Ребята, я вас не подведу!
На тренировке я в основном натаскивала подругу. Тренер снова поместил нас в дальний угол, сконцентрировавшись на пацанах, нам же дал указание прорабатывать элементы борьбы.
— Давай-ка в партере, — Маруся явно издевается, какой ещё партер?
— Да шучу я! Просто хотела посмотреть на тебя на четвереньках!
Странные шуточки. Даю двоечку и, не медля, делаю проход в корпус — бороться так бороться. От неожиданности подруга не успевает среагировать, я валю её на живот и тянусь к голени, метя на болевой. Мне бы остановиться, но Лоренц сказал снять напряжение, и я оттягиваю её ногу, приближаясь к обозначению растяжения сухожилий. До меня не сразу доходят почти беззвучные удары ладони о татами — болевой удался, Маруся сигнализирует, что сдаётся. Чистая победа, в рукопашке это нокаут.
— Внимательнее будь, Мара, на боях такой пофигизм не сойдёт тебе с рук.
Подруга переворачивается на спину, заливаясь смехом. Протягиваю ей руку, чтоб помочь подняться. Она хватает мою забинтованную ладонь, резво вскакивает на ноги, вдруг дёргает меня на себя, делает проход, и, захватив предплечье в двух точках, бросает меня через плечо. Полёт — приземление с отбивкой. Были времена, когда я ещё не научилась отбивке, урок из тех времён — треснувшее ребро. Мне тогда даже повязку не ставили, так как сжатие могло заставить острые края треснувшего ребра сдвинуться, а разлом был прямо над сердцем. Так и зарастало само, без фиксации, обрастая хрящевой тканью на месте разлома. Помню, как месяц не могла спать лёжа, особенно на спине. Острая боль при каждом вздохе, страх за сердце. Бедное ты моё сердце, казалось бы — научилась отбивке, и ты в безопасности, а оказывается, любой проходимец может тебя разбить. И защите от них, проходимцев, не научишься.