* * *
Маруся заняла второе место, проиграв в финале два очка ещё одной гостье. Да она и не расстроилась даже. Ещё расстроится — когда придёт в себя, отоспится, приведёт мысли в порядок. А сейчас ей не до того — можно идти домой и отдыхать, это единственное, что на данный момент имеет значение. Пока кто-то из ребят взялся подкинуть её до дома, направляюсь обратно — мой день ещё не закончен, впереди бои Олега. Как показал опыт последующих трёх часов, «бои» — это громко сказано. Олег, выступающий в самой популярной категории «до восьмидесяти пяти килограммов», вылетел уже в четвертьфинале, тоже по очкам, и я была рада, что хотя бы без травм. Остальные ребята ещё выступали, когда я надумала отправиться домой. В очередной раз обведя зал взглядом и не обнаружив Линдеманна, покидаю помещение.
Домой решено идти пешком. Ветер поутих, оттепель растопила последние остатки наледи, смешав её с грязью, дышится легко и глубоко, да и настроение супер. Сегодня я посмотрела ему в глаза, сегодня я стала смелее, пусть знает, что больше я его не боюсь. Убийца моей подруги, слышишь? Я не боюсь тебя больше. Улыбаюсь собственным мыслям — я довольна собой. Знакомая машина поджидает меня на полпути к дому — и почему это я не удивлена? Чувство собственной непобедимости настолько сильно, что я не мешкая сажусь внутрь и улыбаюсь водителю.
— Ты что, ждал меня?
— Конечно, Юля, твои маршруты очень предсказуемы.
Несколько секунд сидим молча. Я жду, что он меня поцелует, ведь он всегда так делает, когда мы наедине. Но только не сегодня.
— Юля?
— Да?
— Ты ждёшь, наверное, чтобы я тебя поцеловал?
Снова читает мысли — мне нравится это. Чувствую, как мои щёки заливает краска.
— А я не буду этого делать, — огорошивает он. — Сегодня я жду этого от тебя. Если хочешь, конечно.
Прикрываю глаза. Хочу ли я? Поцеловать его? Сама? Кажется, да. Да у меня сегодня начисто тормоза сорвало! Неловко перелезаю через коробку передач, так, чтобы его правое колено оказалось меж моих бёдер. Неудобно, тесновато — главное, не втемяшиться задницей в гудок, а то будет, как в пошлых фильмах. Приподнимаюсь, опираясь руками о его тонкие, но крепкие плечи, приближаю свои губы к его губам, снова закрываю глаза — так получается автоматически. Губы его мягкие и сухие. Провожу по ним языком, заставляя разомкнуться, проникаю внутрь, встретившись с его языком, оказываюсь под волной приятных воспоминаний — я помню, на что этот язык способен. Воспоминания эти вкупе с происходящим в данный момент действуют возбуждающе, становится тепло, хочется ласки, сама не замечаю, как издаю протяжный выдох и, приподнявшись на коленях, притягиваю его голову к своей груди. Вдруг мы куда-то падаем — конечно, это сидение откидывается назад, насколько того позволяют его технические характеристики. Освободив от куртки, Лоренц подминает меня под себя, сегодня он необыкновенно горяч, или это мне так кажется? Ласкает мою грудь сквозь водолазку, что ничуть не уменьшает приятных ощущений; мы целуемся долго, глубоко, обоюдно. Чувствую, как его ладонь проникает под резинку моих штанов — беру её в свою и осторожно отстраняю. Чуть пячусь назад, чтобы присесть и опереться спиной о дверцу.