Скоро Рейн погрузится в сон до конца года. Не сдаваясь, он стал звать её. Снова и снова, но она не отвечала. А следующей весной она снова проснётся и выльет свои страдания на Леден. Крестьяне всё ещё плакали от радости, когда начинались весенние дожди, но Дарик смотрел на мучительно падающие капли… слёзы Рейн. Его любовь ушла, и он никогда не смирится с этим.
* * *
Новая сестра Рейн оказалась ревнивой собственницей. Она не понимала, почему ей приходится делиться с кем-то её временем года. Рейн пыталась договориться с ней, объяснить, что они могут работать сообща, но эта новая весна не понимала самой идеи, породившей подобные мысли… и не желала никого слушать. Рейн придавала облакам вид людей, по которым тосковала, а сестра с неодобрением сдувала их порывами ветра. Рейн хмурила тучи мраком, а сестра бросала сквозь них радугу просто в попытке противоречить ей. Рейн плакала тихими ровными потоками, пока сестра всевозможными способами пыталась прорваться сквозь облака бурей.
После трёх сезонов пререканий, Рейн — помнящая своё имя, жизнь и любовь, которая была у неё в Ледене, — заявила права на свою землю со взрывной силой и яростной решимостью богини намного старше и сильнее любого весеннего младенца. Сестра, появившаяся на свет после того, как Рейн покинула Котёл, ещё даже не прожившая жизнь обычного смертного, побежала к Брэйлиан, когда Рейн изгнала её из Ледена.
Брэйлиан предпочла не вмешиваться, поскольку сестре Рейн досталась во владение оставшаяся часть континента, а Рейн не волновало, что происходит в Пейрре или там, где раньше была Раана, или где угодно, её лишь заботила судьба Ледена.
Всякий раз её сердце разрывалось почему-то всё сильнее при виде Дарика у Котла. Он едва походил на принца, которого она знала. Исхудавший, суровый, лохматый, жилистый, с заострёнными чертами. Его глаза сверкали подобно голубым льдинкам, но когда-то, несмотря на цвет, в них плескалось тепло. А теперь полыхал лишь гнев и горечь.
Рейн очень хотелось пойти к нему и хоть как-то помочь. Она отчаянно пыталась предстать пред ним и заговорить, даже если бы не могла прикоснуться. Но Брэйлиан не позволяла ей. Великая богиня останавливала её яростными стихиями всякий раз, когда Рейн пыталась обрести в Котле форму. Обожжённая, избитая и поверженная так много раз, что сбилась со счёту, и видя, как каждый раз Дарика отбрасывает неумолимая сила, Рейн наконец прекратила попытки и просто наблюдала издалека за возлюбленным, обрушивая на него дождь из слёз.
Он поднимал лицо к небу и порой она знала, что они плачут вместе.