— Возможно, дело в травах, — перебил его Кест, разминая затекшие мыщцы с грацией, приличествующей танцору.
— Травах?
Кест кивнул.
— Что может знать о травах так называемый величайший в мире фехтовальщик?
— Несколько лет назад один аптекарь продал мне снадобье, которое, по его словам, укрепляло руку даже у полумертвого. Я принял его перед боем с полудюжиной наемников, которые собирались убить свидетеля.
— И как снадобье? Помогло? — спросил я.
Кест пожал плечами.
— Даже не знаю. Их было всего лишь шестеро, так что проверять особо и не на чем. Но каменный стояк в течение всего боя оно мне обеспечило.
Из-за двери раздалось громкое пыхтенье, а затем стоны.
— Святые угодники! Не пора бы им уже угомониться и заснуть?
Словно в ответ ему, стоны лишь усилились.
— Знаете, что странно? — продолжил Брасти.
— Ты помолчать не можешь? — устало спросил я.
Брасти меня проигнорировал.
— Странно, что знатный лорд в пылу любовной страсти охает так, словно его пытают.
— Откуда тебе-то знать? Часто доводилось пытать знатных людей?
— Ты же понимаешь, что я имею в виду. Все эти стоны, пыхтенье, повизгивание. Даже как-то неприлично.
Кест удивленно изогнул бровь.
— А как, по-твоему, это должно звучать?
Взгляд Брасти затуманился.
— По-моему, это женщина должна стонать от удовольствия, это уж как пить дать. И еще она должна восклицать что-то вроде: «О боги, Брасти, да-да, вот так! Как же ты крепок душой и телом!» А эта… — Он скривился от отвращения. — Такое ощущение, словно она рубаху вяжет или разделывает мясо к ужину.
— Значит, «крепок душой и телом»? Разве женщины вообще говорят о таком в постели? — усомнился Кест.
— А вот попробуй ненадолго оторваться от своих ежедневных упражнений с клинком и затащи женщину в постель, тогда и узнаешь. Ну же, Фалькио, поддержи меня, ты же знаешь.
— Возможно. Все это было слишком давно, так что я уже и не помню.
— Несомненно, святой Фалькио, но когда вы с женой…
— Хватит, — отрезал я.
— Я не… не имел в виду…
— Не вынуждай меня подраться с тобой, Брасти, — тихо сказал Кест.
Пару минут мы просидели в гробовом молчании: Кест гневно переглядывался с Брасти, а из спальни всё неслись незатихающие стоны и оханье.
— Поверить не могу, что он до сих пор не угомонился, — принялся за старое Брасти. — Спрошу тебя еще раз, Фалькио, что мы тут делаем? Тремонди нам до сих пор не заплатил.
Я поднял руку и пошевелил пальцами.
— Ты его перстни видел?
— Конечно, — сказал Брасти. — Огромные такие, броские. С камнем в виде колеса наверху.
— Это перстень лорда — предводителя каравана. Ты бы сразу понял, если б хоть чуть-чуть интересовался тем, что происходит вокруг. Перстни нужны для того, чтобы проголосовать на ежегодном совете. Один перстень — один голос. Но не все лорды-предводители ежегодно съезжаются на совет. У них есть право на время передать свой перстень другому лорду-предводителю, который в этом случае может проголосовать от чужого имени по всем важным вопросам. Скажи-ка, Брасти, сколько всего у нас лордов-предводителей?