— Позволь спросить, — раздался хриплый голос, — какой человек дерется вслепую?
Я широко раскрыл глаза и увидел его. Лицо, обагренное кровью, которая текла из дюжины мелких царапин.
— Кест! — воскликнул я. — Кест! Разве это возможно? Как ты смог победить самого святого Кавейла, Рассекающего клинком воду?
— Я же говорил, — кашляя, ответил он. — Святой — это всего лишь маленький божок.
После этого он рухнул в мои объятья. Я услышал, как кричат Брасти и Валиана с Алиной. Они окружили Кеста и бросились обнимать его, не давая вздохнуть.
— Кто бы знал, что женщинам так мало надо, чтобы они задушили тебя в объятиях, — наконец выговорил он.
— Так мало? — выдохнул Брасти. — Боги, да ты, дружище, убил святого! И кто ты после этого?
— Кощунник?
— Нет, дружище, ты убил Кавейла, святого клинков. Это значит, что ты — новый святой клинков. У меня друг — святой!
— Поверь мне, Брасти, дружить с тобой могут только святые.
— Что-то тут не так, — сказал я Кесту.
— Что именно?
— Ты снова шутишь.
— Жизнь — смешная штука.
— Почему?
— Помнишь, что ты мне сказал, прежде чем ушел? Как ты победил меня?
— Да, но…
— Веришь или нет — хотя, думаю, у тебя нет выбора, — но, мне кажется, это сработало.
Я захохотал, но Брасти нас оборвал.
— А что с герцогиней?
— Она сбежала. Боюсь, я был слишком занят, чтобы разобраться с ней.
— Оставьте его, — сказала Валиана. — Пусть отдохнет. У нас есть немного времени.
Он покачал головой.
— Нет, боюсь, нам нужно двигаться вперед, как можно быстрее.
— Почему?
— О черт! — воскликнул Брасти, и мы увидели, как вдали клубится пыль. Это войско герцога Джилларда начало подниматься вверх по холму.
— Еще один повод геройски умереть, а, друзья? — спросил Кест. Он лег и растянулся на земле, а мы смотрели, как к нам приближается войско.
Хотел бы я сказать, что мой король встретил свою смерть без страха, с улыбкой и шуткой на устах. Но, когда стражники впустили меня в башню, Пэлис сидел, скорчившись, в углу, он дрожал, плакал и задыхался от кашля.
— Не думал, что все случится именно так, — наконец выговорил он. — Думал… будет суд или публичная казнь, последнее слово. Но все произойдет здесь, ночью, во тьме.
Он казался маленьким и слабым — таким же, как десять лет назад, когда я пришел в Араморский замок с клинком в руке, готовый покарать короля. Я не мог найти слов, чтобы ответить.
— Нет, — сказал он, взяв себя в руки. — Нет, я справлюсь. Не думал, что мне позволят напоследок поговорить с тобой. Но главнокомандующий оказался разумным человеком: он обещал исполнить просьбу, если она будет разумна. Я даже не ожидал, что он такое предложит, поэтому не придумал ничего лучшего, чем в последний раз поговорить с тобой, Фалькио.