— Понятия не имею, о чем ты говоришь. Это Валиана, то есть принцесса Валиана, рискнула поговорить с отцом.
Трин лишь на мгновение закатила глаза, но затем вновь посмотрела мне прямо в лицо.
— Ее отец, герцог, и этот толстый угодливый слизняк понимают, кто нашептал ей на ухо. — Она снова коснулась моего плеча. — Они попытаются навредить вам.
Я засмеялся.
— Милая моя, герцоги и их толстые слизняки, все до одного, пытаются навредить мне с того самого дня, как я надел свой плащ. Так что хуже все равно не будет.
Она прильнула ко мне.
— Если бы я была хоть наполовину такой же храброй, как вы. Запах ее волос и изгибы тела, льнувшего ко мне, пьянили.
— Ты? — спросил я, нежно отстраняя ее. — Да без тебя Валиана совсем бы пропала.
Трин поглядела обиженно.
— Что вы! Принцесса любит меня даже больше, чем свою кошку в детстве. Когда кошка сдохла, Валиану эта новость просто раздавила, она плакала и плакала. Почти целый день. И лишь потом попросила, чтобы ей принесли новую.
— Думаю, что ты…
Слова меня оставили. Не мог я обманывать ее, даже ради того, чтобы сделать приятное.
— Валиана взойдет на престол, — сказала Трин, — а вы отправитесь странствовать дальше в поисках удачи. Вы не забудете меня, плащеносец Фалькио?
Я посмотрел на девушку, которая была одновременно умной и тихой, прекрасной и застенчивой.
— Разве это возможно?
Она улыбнулась, словно я наградил ее.
— Мне пора, — сказал я. — Уже поздно, а я хочу как можно меньше времени провести в сознательном состоянии в этом месте.
— Принцесса просила меня оставить ее одну сегодня ночью. Я никогда не ходила по коридорам этого дворца и не посмела бы в одиночку, хотя мне говорили, что здесь очень красиво. Возможно, мы с вами найдем повод, чтобы еще немного пободрствовать?
Она была прекрасна и таинственна; мне не слишком часто делали подобные предложения — честно говоря, ни разу с тех пор, как Алина, моя жена, пригласила меня на танец на деревенском празднике, и…
— Нет, — сказал я. — Прости, но мне нужно идти.
Мне было жаль ее, потому что она осталась совсем одна в этом гадючнике, хоть и пыталась даже здесь найти красоту и дружеское общение.
— Может быть, Брасти… — сказал я и сразу, но, увы, слишком поздно понял, что совершил ошибку.
Лицо Трин тут же заледенело, словно могильный камень зимой.
— Благодарю вас, первый кантор, за дельную рекомендацию. Я больше не займу ни минуты вашего времени.
Она скользнула мимо меня.
— Трин, погоди…
Но девушка уже растворилась в темноте.
Я постоял еще несколько минут, раздираемый двумя желаниями — найти ее и извиниться и просто уйти. Трин пришла ко мне с добрыми словами и намерениями, а я отверг ее. Мог бы отказать, подобрав другие слова, полные милосердия, а вместо этого отнесся к ней как к шлюхе. «Святые угодники, — думал я, направляясь в свою обшарпанную комнатенку, которую делил с Кестом и Брасти. — Выведите меня поскорее из этого богами проклятого города, пока я не подвел кого-нибудь еще».