– Алло.
– Алло.
– Это Даня.
– Привет. Я тебя узнала.
– Соня, ты идешь гулять?
– Мне нельзя. Бабушка куда-то ушла.
– И что она сказала?
– Она сказала: «Доброе утро. Блинчики на столе. Я накрыла их полотенцем».
– А что еще?
– Я не помню.
– Ну же, Соня!
– Еще она, кажется, сказала: «Варенье в вазочке. Только не ешь все, а то будет идиотез».
– А что это такое?
– Ну, это такое страшное заболевание. Когда становятся идиотами.
– Может быть, тебе вообще не пробовать это варенье?
– Ну, немножко можно.
– А когда ты пойдешь гулять?
– Когда бабушка вернется.
– А она сказала когда?
– Сказала. «Я вернусь к обеду. Если меня не будет слишком долго, звони тете Кате».
– Жалко.
– Жалко.
– Можно, я к тебе спущусь?
– А бабушка велела никому не открывать.
– Даже мне?
– Никому. Кроме тети Кати.
– Но почему только ей?
– Она отвезет меня к маме, если с бабушкой что-то случится.
– И ты уже не вернешься?
– Нет. Я буду готовиться к школе.
– А мама? Почему она сама не приедет за тобой?
– Ее не отпускают с работы.
– А кем она работает?
– Я не знаю точно. Она недавно устроилась. – Куда?
– Мне страшно тебе говорить. Кажется, в тюрьму.
– А вдруг она там не работает, а… сидит?
– Не говори так. Я за нее боюсь.
– Но ведь она не преступница?
– Ты что?! Она же мама!
– Ты скучаешь по ней?
– …
– Не плачь, Соня. Залезь на подоконник на кухне, открой форточку и жди. Я тебе сейчас на веревочке что-нибудь спущу.
– Мне страшно. Лучше ты. Приходи скорей.
– Тебе же нельзя открывать?