Рррваннь, рррваннь. Слышно, как азартные псы теребят глянцевую кожу плаща, мужчины переругиваются, пытаясь их оттащить и пустить по следу. Они нервничают и передергивают затворы. А нам уже рукой/ лапой подать до леса. Я совершаю длинный прыжок и – и – о черт, распластываюсь на земле. Под моей кровоточащей щекой спариваются жуки-пожарники. Сейчас, сейчас слуги порядка обрушатся на меня и – и – все будет так, как в одном из моих блокнотов:
я еще красива но это чудо
тростники проткнули мое лицо
точно ком нераскрывшегося парашюта
моя жизнь растаптывается на плацу
ничего не скажешь с такою силой
чтобы, слово выбежало существом
но когда-то было
не я остыла
а оно раздваивается
ствол и ствол
Я не дотянула до древесных стволов.
Другие слова-стволы направлены на меня!
Но меня спасает собака. Заслоняет от охотников своей нечисто-белой, топленой спиной. Разговаривает с их псами – требовательно, властно, громко. Те оторвались от растерзанного тренча, слушают – уши вверх. И вот уже тянут охотников прочь.
Как я вижу все это? Не знаю. Камуфляжные охотники растеряны. Пока двое борются с псами, двое бегут к нам. Нет. Замерли.
Я вижу их сверху, мне так легко. Свобода окрыляет, это буквально! Внизу – смятый комок чужеватого тела. Оно скрючено. Над ним собака. Задирает морду, смотрит на меня. Воздух густо-синь. Как хорошо ловить его потоки. Это похоже на плаванье, но гораздо нежней. Нечисто-белая, моя собака бежит, огибая стволы деревьев. И – счастье! – я лечу над ней.
– Нет, ты это видел?
– Что?
– Она живая еще или нет?
– Не знаю.
– Ну и хрен с ней. Считаем так: не нашли. – Да нет! Вон же она, лежит.
– Трупы – это уже не наше дело.
– Да ты уверен, что это труп?
– Я не знаю. Но проверять неохота.
– Чего ты испугался?
– Понимаешь… Мне показалось. Что-то такое странное там было.
– Был приказ взять живьем.
– Мы и не стреляли. Она сама.
– Не хочешь измерить пульс, а?
– Сам подходи. Возвращаемся.
– Ни с чем, ага.
– Наверное, удар был.
– Она как бы выдохнула. И осталась оболочка. Куколка.
– Красивая девка, ага.
– Да слишком худая.
– Пойдем вернемся?
– Да ну нафиг! Ты что, не видел? Белая собака ее… просто глюк!
– Все из-за псины.
– Наши ее испугались.
– Не, не испугались. Просто оказались на ее стороне. Солидарность собачья, бля.
– Совесть потеряли. Кормишь, кормишь…
– Да, собака очень странная.
– И это еще не все. Ты видел, птица вылетела? Маленькая такая.
– Откуда?
– Да из нее. Из девки.
– Что ты несешь?
– Ты что, не знаешь, что так бывает?
С мертвыми?
– В древности считали, что это душа.
– Да ну!
– Ерунда все это.