А теперь посетители по обе стороны от меня были заняты разглядыванием вблизи прелестей «КХ2». Справа от меня гибкая славянка с коротко остриженными волосами и задорными круглыми грудями, в черных кожаных ремешках охватила ногами талию моего соседа. Она взяла его голову в ладони, терлась грудями о его щеки, а нижняя часть ее тела подпрыгивала на его промежности. Слева японская девушка, выкрашенная в блондинку, в шелковом кимоно (с вырезом, который открывал действительно впечатляющие достижения структурной инженерии млекопитания) полностью перевернулась, сделав эротическую стойку на руках, достойную последующих Олимпийских Игр. Ладони уперты в пол, тело извивается, как пьяная змея. Между ляжек зажато обезумевшее лицо риэлтора средних лет откуда-то со Среднего Запада. Эти две танцовщицы были не исключением, а правилом. В некоторых темных углах сплетенные тела источали такую массу либидо, что я опасался, как бы меня не арестовали за подглядывание. Это была сторона Вегаса, которая делала его самым популярным за всю историю человечества местом холостяцких вечеринок, оазисом сексуальной свободы, где на одном конце спектра были шоу-девочки без лифчиков, выступавшие в главных казино на Стрипе, а на другом — публичные дома за городской чертой Вегаса. Проституция не была узаконена в Лас-Вегасе, и надо ехать сорок минут, чтобы легально соприкоснуться с древнейшей профессией. Однако многим было достаточно посетить «КХ2».
Я изо всех сил старался не смотреть на японскую гимнастку и русский отбойный молоток. И тут прямо передо мной возникла высокая блондинка в черной шелковой сорочке. Она положила руки на бедра, выставила вперед огромный бюст и одарила меня капризной улыбкой. «Похоже, тебе нужна компания», — сказала она.
Я было заикнулся, что жду тут одного человека, но она рухнула мне на колени. Ее духи подавляли — смесь цветов и цитрусовых. Ее груди зажали мою голову, как две подушки. Она наклонилась ко мне и произнесла на ухо: «Я — Апрель. Кевин Льюис сказал, что тебе нужно интервью для какой-то книжки».
Я в удивлении поднял брови. По описанию Кевина, я должен был встретиться в условленном месте с кем-то постарше. На вид Апрель была не старше двадцати пяти. Большие голубые глаза и гладкое девичье лицо. Она не была закоренелой охотницей за мужчинами, которую я мог бы себе представить, если бы не знал ее личную историю. Последние шесть лет она работала экзотической танцовщицей в Вегасе, сначала в «Парадизе», а теперь, когда для стриптизерок перезрела, — в «КХ2». Значительную часть времени она также работала в дорогом эскорте, нанимаясь к разным хозяевам в роскошных казино на Стрипе. Иными словами, была еще одним призом для крупных игроков, наряду с шампанским, бифштексом из вырезки и президентским номером.