«Ладно тебе, Кев, — говорил Мартинес. — Хочешь на Багамы в этот уик-энд? Бикини, выпивка и блэкджек?»
Кевин покачал головой. Он не сможет отправиться на Багамы, потому что будет готовиться к проверке в Налоговом управлении. Мартинес вздохнул, а Фишер с презрением отвернулся. Кевин ощущал, как между ними образуется трещина, но в данный момент не видел ни одного простого решения.
Он посмотрел на Микки, который наблюдал за ними троими с непроницаемым лицом. Тяжелое чувство навалилось на Кевина, и он пошел к двери.
«Кевин, — сказал Фишер. — Мартинесу и мне не нужно время, чтобы думать. Мы знаем, что делать. Мы карточные каунтеры, так же, как и Микки. Мы всегда будем карточными каунтерами».
Кевин ничего не ответил. Несомненно, они полетят на Багамы без него.
Он молился, чтобы, когда они прибудут туда, их никто не встречал с фотокамерой «Полароид» и со списком стоимостью в двадцать пять тысяч долларов.
Бостон, весна 1998 года
Кевин провел утро следующей субботы с адвокатом, специалистом по налоговым законам, просматривая все квитанции, которые он собрал за последние четыре года, будучи профессиональным карточным каунтером. Вспоминая все свои поездки в Вегас и перебирая все авиабилеты, ресторанные счета и корешки на забронированные номера в отелях, Кевин внезапно ощутил нечто похожее на прозрение. Все происходило так стремительно, что у него не было времени задуматься над тем, какой образ жизни он себе избрал: разложенная перед ним с аккуратностью адвоката его жизнь каунтера показалась почти эпической по своим масштабам.
Ему пришел на память канун Нового года, который был всего пару месяцев назад. Он играл тогда в «Эм-Джи-Эм Гранд» со своей группой, сохраняя почти ничью с заведением. Из-за последних запретов (а прошло не так уж много времени после инцидента в Рио) он внимательно следил за пит-боссами. Хотя Кевин не замечал ничего необычного, он все же для надежности присоседился к другому крупному игроку в зале для больших ставок. Это был мужчина за пятьдесят, который называл себя Ник. Он был из Майами, и у него были испанские корни. Черная бархатная рубашка и огромный перстень на мизинце. Кевин по опыту знал, что пит-босс не будет устраивать скандал в присутствии другого крупного игрока, поэтому решил завязать дружбу с богатым флоридцем. Ник сделал свои миллионы на импортно-экспортных операциях и не так давно ушел на покой. Теперь он убивал время, играя в Вегасе и загорая в Рио. У него были жена, любовница, трое сыновей, ни один из которых не работал в своей жизни ни единого дня.