— А Микола злился и на нее, очень хотел увидеться с Сергеевым и рассказать ему обо всем.
— Не нужно. Где вы Миколу похоронили?
— В Дубовой Гряде... Ой, сколько там слез было...
— Хватит, поехали.
Хлопцы вскочили на коней.
4
Утро выдалось тихое, с земли между деревьями поднимался реденький туман. Володя вылез из шалаша, осмотрелся: еще никто не ходил по лагерю, только слышно было, как где-то стонет раненый партизан. Сбросив рубашку, хлопец повесил ее на ветку дерева и пошел к роднику умываться. Тропинку переплели росистые паутинки. Голой грудью Володя разорвал одну паучью заставу, а возле второй остановился. «Умное существо,— подумал он.— Кто без приспособлений быстрее, чем он, соткет такой узор? С вечера ни одной не было, а за каких-нибудь пять часов столько сетей». Паучки хорошо знают привычки своих жертв. На этой тропинке всегда слышны запахи: то от оброненных крошек, то от партизанских котелков, которые носят сюда мыть. Мухи издалека слетаются сюда. Тут-то паук и готовит для них сети.
Володя все еще стоял, потихоньку напевая:
Знать не можешь воли своей,
Может, крылья сложишь посреди степей...
Он не слышал, как сзади подошла Валя, и даже вздрогнул, когда она спросила:
— Кому ты колыбельную поешь?
— Это совсем не колыбельная. Чудесная песня.
— Разве? Я слышу ее впервые.
— Где же ты могла ее слышать? Дома на печи? — Этим Володя хотел подчеркнуть, что хотя он и ровесник девушки, но уже бывалый боец. Получилось же так, что и себя не поднял и Валю обидел.
— Почему на печи? — поджала она пухлые губы.— Немцы схватили меня в Жлобине, посадили в тюрьму, потом повезли неизвестно куда, а я протиснулась через окошко вагона и выскочила на ходу поезда.
Володя терялся, замечая, что случайно обидел человека. Он мгновенно ставил себя на место собеседника и тяжело переживал за него. А случалось так не раз. Молодость ли была виновата, или то, что формирование характера пришлось на военную вьюгу, когда мысль обычно срабатывает молниеносно, а на глубокие рассуждения не хватает времени. Вот он и делает нередко заключения, с которыми тут же не соглашается сам.
— Прости, Валя, я вижу, что сморозил глупость.
— Пойдем к роднику,— улыбнулась Валя.
Они медленно двинулись по тропинке. С гнезда поднялся аист и поплыл над вершинами деревьев. Лес сразу ожил, защелкали, защебетали птицы. Обычно так бывает, когда родители уже не поют, а желторотая молодь радуется окружающему миру, на все лады дерет горло и думает, что все прекрасно. Старики тоже рады: пускай ноют, лишь бы есть не просили...
Володя умывался холодной водой, а Валя сидела рядом на пеньке и говорила, что хочет попроситься в его группу, что ей необходимо хоть на минутку заскочить домой, взять кое-какие вещи. Правда, командир обещал отпустить ее наведаться к матери, но после того, как Валя сходила с ним на боевое задание, передумал.