Дверь с силой ударилась о косяк. Кто-то от души пнул по ней, и я увидел маму и отца, которых толкали в спину какие-то мужики в черной униформе и в балаклавках, закрывавших лица, вооруженные короткоствольными автоматами, а кто-то и пистолетами с глушителями. Их было человек шесть. Отца грубо пихнули и ударили по ногам, чтобы он упал на колени. Так же поступили с матерью. Она была в разорванном по боку платье, из носа текла кровь.
— Откажись, Ставер, от Курганных земель, — раздался голос одного из мужчин в маске. — Ты же сам видишь, к чему привело упрямство тебя и твоего отца. Мало тебе смертей? А сегодня ты потерял всех союзников, родственников и друзей. Или еще сына забрать?
Мужик подошел ко мне и приставил глушитель к виску. Да что же это такое? Я чуть не взвыл. Опять мозги вышибать будут? Со злости я прекратил орать и уставился на этого урода. Да что там увидишь? Губы, нос, глаза, наполненные ледяной жутью. Кто ты такой, гад? Открыл рот и выругался. Беззвучно.
— Однако, — ухмыльнулся мужик. — Смелый пацан…Даже орать перестал.
— Не надо-оо! — простонала мать, падая на колени и вытягивая руки по направлению к колыбельке. — Прошу вас, оставьте сына жить! Убейте меня, если так жаждете нашей крови!
— Оставим щенка — потом пожалеем, — откликнулся один из черных, стоя возле самых дверей. От него ощутимо несло странной энергией, наполненной силой и мощью. Маг, что ли? — Стреляй, Мисяй.
Мисяй? Я же тебя запомнил, урод!
— Мне князь не давал такого приказа. Кончить Волоцких всех, кроме пацана. А нарушать слово хозяина я не буду.
— Помяните мое слово, хлебнете потом горя с ним! — повысил голос черный маг. — Он уже умирал, но воскрес! Как будто провидение ведет его за руку….
У меня мороз по коже прошлепал босыми ногами. Как эта тварь почуяла, что ребенок разменял свою душу на мою? Кажется, никто не понял, что он вообще сказал. Отец молчит, наклонив голову. Блин, да что происходит? Неужели Ставер так накосячил, что всю родню только что вырезали без жалости, да еще союзников покрошили?! Но что именно сделал отец?
— Да заткнись ты, Невзор! Умалишенный! — поморщился Мисяй. — Так что, Ставер, подпишешь договор? Ради своей семьи, жены, сына… Ну?
— Передай своему князю, пес, — поднял голову отец, — что Волоцкие никогда не прогнутся перед Щербатовыми. Он еще ответит перед Советом Кланов.
Дым уже видимыми космами плавал в комнате, и черные фигуры стали нервно дергаться. Всем хотелось свалить отсюда.
— Дурак ты, Ставер, — вздохнул Мисяй и дважды нажал на курок. На груди матери появились красные цветы, и она молча рухнула вниз лицом на пол. Отец тихо завыл.