Брант поднял голову и посмотрел мне в глаза и этим взглядом взъерошивал все мысли. Разрывал их на куски. Но, при этом, я все еще ощущала, как от оборотня исходило нечто такое, от чего даже я чувствовала себя словно на острие ножа. Поэтому пробормотала:
— Мы убежали только потому, что Ранд… ты хотел убить Када. Но в связи с ним виновата только я. На мне ответственность. Поэтому, пожалуйста, не трогай Мерада. Я тебя прошу.
Брант некоторое время ничего не говорил. Смотрел мне в глаза и лишь спустя несколько секунд сказал:
— Если он тебе помогал, я его не трону.
Я с облегчением выдохнула и ненадолго замолчала. Мне так много нужно было сказать Бранту. Слова и целые фразы практически удушающе крутились у меня в голове еще с тех пор, как кристалл с Ароном я погрузила на дно озера и, думая, что этот оборотень умер, подолгу ночами лежала на траве. Смотрела на звезды и в своих тайных мыслях представляла, что разговаривала то, с Брантом, то с Ароном. Еле шевеля губами, произносила эти слова, понимая, что они уйдут в пустоту. Их просто не услышат.
Но вот Брант был передо мной и все те слова казались глупыми. Нелепыми. Я размыкала губы. Хотела что-то сказать, но не знала с чего начать и от этого чувствовала себя неловко.
— Я забираю тебя с собой, девственница, — Брант наклонился и вновь поцеловал. Одно касание его жестких губ и меня вновь начало лихорадить.
— Куда? В Южную стаю?
— Да, — еще один поцелуй. На этот раз в шею. И, черт, у меня перед глазами пробежали ослепляющие всполохи и все тело тут же задрожало, из-за чего я поерзала. — Тебе не место в этой грязной хижине.
— А где мне место? — я с трудом отстранилась от Бранта. Если он продолжит, я не смогу произнести ни одного слова. — В замке? В роскоши, но запертая? Чтобы ты приходил ко мне несколько раз в месяц, лишь для того, чтобы я забеременела?
Брант еле заметно наклонил голову набок и нахмурился. А потом наклонился к моему уху и сказал:
— Если бы была возможность, я приходил бы к тебе каждый день. И мы бы каждый час, каждую минуту делали детей. И это не только для того, чтобы ты забеременела. А потому, что, черт возьми, я хочу тебя, Девственница.
Брант взял мою руку и положил на свою ширинку. Я тут же ладонью, через мокрую ткань брюк ощутила твердый, большой и возбужденный до предела член.
— Извращенец… — прошептала на выдохе и отдернула свою руку, словно ее обожгло огнем. Я опустила голову. Просто пыталась скрыть свое смущение, которое алым румянцем легло на мои щеки. — Тебе от меня только одно и нужно, — пробормотала.
— Ошибаешься, Амели, — сказано в губы и следом за этими словами последовал поцелуй. Медленный, тягучий и долгий. Казалось даже бережный, но при этом все равно взрывной на эмоции и веющий пороком.